«Ну и парень!» - подумал Лыонг. Трудно было поверить, что каких-нибудь несколько месяцев назад Кхюэ был всего лишь командиром отделения в его разведроте. «Быстро растет, - отметил Лыонг. - Поглядишь на него - вроде ничего особенного, обычный парнишка, а ему, оказывается, самое трудное дело по плечу…»
– Тебе сколько в этом году исполнилось? - как-то спросил он Кхюэ, когда они вместе лежали на позиции.
– Двадцать.
– Ну, парень, к двадцати пяти быть тебе командиром полка!
– Это с чего бы? Все шуточки шутите…
– Какие шуточки? Точно говорю!
Теперь их разговоры в основном касались служебных тем, и они реже, чем раньше, откровенничали друг с другом.
Кхюэ знал, что мысли Лыонга занимает женщина, к тому же замужняя. Кхюэ видел ее тогда у складов. Она ему понравилась, да и все разведчики в один голос признали, что во всей Кхесанской долине не сыщешь больше такого «цветочка». Это несколько задело самолюбие Кхюэ. С тех пор как они оказались на передовой, Кхюэ ни разу больше не напоминал Лыонгу о своей сестре, и, хотя теперь он точно знал, где она, он не счел нужным говорить об этом Лыонгу. Кхюэ очень хотел повидать сестру, но он боялся, что при встрече - а он хорошо представлял себе эту картину - сестра, как это водится у женщин, начнет плакать, и ему снова придется рассказывать обо всем, что случилось дома. Нет, он не в силах вынести это море слез, которое обрушится на него, едва лишь сестра узнает о постигшем их горе, а рассказать об этом ей придется обязательно. И Кхюэ совсем не уверен в том, что Нэт относится к девушкам, которые умеют не плакать.
Все это удерживало его от посещения сестры, хотя 25-й госпиталь находился совсем недалеко, в дне ходьбы.
И все же не думать о сестре он не мог. Какая-то щемящая нежность к ней, такой доброй, мягкой, такой заботливой, какой помнил ее Кхюэ еще по дому, постоянно согревала его душу. Нэт была старшей в многодетной бедной семье. Кхюэ часто вспоминал, как она приехала в отпуск из молодежной добровольческой бригады. Ее приезд совпал с первой бомбежкой. Бомба снесла полкрыши. Комнатки с детскими кроватками уцелели и теперь стояли озаряемые луной. Где-то в полночь Кхюэ увидел у своей постели фигурку в ноне{24}, в черных брюках и матерчатых башмаках.
«Нэт, Нэт вернулась!» - разом закричали малыши. Она горбилась под тяжестью большого вещмешка и показалась от этого Кхюэ совсем невысокой, будто вовсе не изменилась с тех пор, как ушла из дому, но, когда она сняла вещмешок, Кхюэ увидел, что сестра выросла и сильно раздалась в плечах, стала совсем взрослой. В огромном, раздувшемся вещмешке оказалась лишь одна смена белья, а остальное место занимали письма, которые передали с ней родным и близким товарищи по бригаде.
Сестра, как заправский парень, приставила лестницу и принялась выкладывать разрушенную крышу черепицей, а закончив, пошла разносить письма по домам своих друзей. На это ушла целая неделя. Иногда Нэт приходилось делать по пятнадцать - двадцать километров в день, и каждый раз, возвращаясь только к ночи, она приносила с собой ворох писем, теперь уже ответных, и даже одежду, ткань, обувь, расчески, зеркальца, заколки и прочую мелочь. Этими передачами вскоре была завалена вся ее кровать. «Ты ведь не унесешь все!» - говорили ей младшие. Она лишь смеялась: «Как это не унесу? Унесу!»
В такие минуты она казалась особенно взрослой и красивой. «Сестричка, - приставали к ней младшие, - ты скоро выйдешь замуж, да?» «Не болтайте глупости», - хмурилась она. И вот наступил день, когда увешанная огромным вещмешком и холстинковыми сумками она отправилась в обратный путь. На голову Нэт, как и в день приезда, опять надела нон и со всей поклажей стала походить на карлика. Тогда еще ходили поезда. Мать, Кхюэ и остальные братья и сестры проводили ее до платформы. Нэт села в битком набитый вагон и, высунувшись из окна, на прощание помахала своим ноном. Кхюэ был уверен, что сестра плачет, но в темноте слез не было видно.
…Все это утро Кхюэ отдыхал в блиндаже Лыонга. Они опять говорили только о предстоящей операции, разговоров о личном старались избегать.
– Как в эти дни идет у вас работа по подготовке к операции? - спросил Кхюэ.
– Мы постоянно держим под контролем марионеток, которые стоят прямо перед нами.
– Ты не знаешь, кого Нян хочет направить непосредственно руководить предстоящей операцией?