Вскоре после этого Марков получил письмо от ветерана Северного флота, который хорошо знал капитан-лейтенанта Андрея Петровича Маркова, вместе с ним плавал на тральщике.
«В сорок третьем году летом и осенью наш корабль, которым командовал старший лейтенант В. В. Михайлин, ныне адмирал, — писал ветеран, — уничтожал мины, выставленные фашистскими кораблями. Ох и досталось нам тогда! Особенно большую работу мы провели в борьбе с минной угрозой в проливе Югорский Шар и у Диксона осенью 1943 года. Мы прошли с тралами четыре тысячи миль, уничтожили несколько десятков донных мин, провели за тралами 51 транспорт и отконвоировали 7 судов. И как было радостно на душе, когда Указом Президиума Верховного Совета СССР наш корабль был награжден орденом Красного Знамени! А надо тебе сказать, Игорь, что мы рисковали каждый час, каждую минуту. Во время траления мы несколько раз обнаруживали вражеские подводные лодки, которые на перископной глубине курсировали на фарватерах у порта Диксон. Но что мы могли сделать? Когда трал за бортом, скорость хода у тральщика небольшая, и подводная лодка не боится. А откроешь по ней огонь из пулеметов или пушек, она сразу же уходит на глубину. Мы тогда несли потери. 25 августа 1943 года (я хорошо запомнил этот день, потому что родился 25 августа и утром меня поздравил командир) на Глинистых створах в проливе Югорский Шар наскочило на вражескую мину спасательное судно «Шквал». Нас немедленно направили туда, а следом за нами прибыл ТЩ-109, Оба корабля только за три дня уничтожили на этом фарватере пять магнитных мин и акустическим тралом типа «Конго» четыре акустические донные мины. Едва закончили тут траление, как стало известно о том, что гитлеровская подводная лодка у острова Монд потопила транспорт «Диксон» с грузом для Нордвикстроя, а через неделю другая пиратская субмарина проникла скрытно в Енисейский залив и торпедировала транспорт «Тбилиси». Поначалу думали, что транспорт подорвался на мине, и командование флота срочно направило наш тральщик в этот район, чтобы ликвидировать минную угрозу. На месте выяснилось, что тут рыщет «волчья стая» фашистских субмарин. И все же когда мы провели разведывательное траление вместе с ТЩ-109 на подступах к порту Диксон, то выяснилось, что подходы к острову Диксон с севера, востока и юга заминированы донными, магнитными и акустическими минами. Их выставили здесь немецкие подводные лодки еще летом сорок третьего года. Только наших два корабля за месяц траления уничтожили 11 магнитных и 3 акустические мины, а южнее, на Скуратовских створах, — 12 магнитных и 5 акустических мин. Кроме этого, мы провели за тралами немало судов с важным грузом.
К чему я обо всем этом пишу, Игорь? Да чтоб ты, дорогуша, знал, какая тяжкая фронтовая жизнь была у твоего отца, но он никогда не ныл… И для меня война что-то вроде страшного суда, думалось: выдержу ли, не дрогну ли? Нет, Игорь, ни я, ни твой отец не дрогнули. Конечно, порой на душе кошки скребли — а вдруг вот сейчас из мрачных глубин субмарина выпустит по кораблю торпеду? Война, Игорь, делала нас всех взрослее, о себе мы не думали, потому что мы охраняли наше советское море.
Может, твой отец и остался бы жив, да, видно, не повезло ему. В конце октября сорок третьего года его назначили командиром тральщика. Он был рад, что получил повышение, ибо давно мечтал стать командиром. Я верил ему, потому что Андрей никогда не обманывал. Уходил он довольный и меня хотел с собой взять, да командир наш, Михайлин, не отпустил, говорит, ему самому нужен отличный штурман, это, значит, он так сказал обо мне. Прощаясь, Андрей просил не забывать его, а если на корабль придет письмо от жены, то передать ему. Он пожал мне руку и с грустью сказал: «Эх, Гриша, жаль мне с тобой расставаться, да ухожу на повышение. Много мы с тобой исходили штормовых дорог, многое пережили, но веру друг в друга не потеряли. Так вот что я тебе скажу, дружище, не забывай меня и, если какая беда со мной случится, помяни добрым словом». У меня, Игорь, от этих его слов на душе защемило. Видно, знал он, что беды не миновать. Так вот, ушел он, а вскорости погиб. Сразу тогда по горячим следам мне не удалось побывать в соседней бухте, потому как мы далеко были, где-то у Диксона. Сам я в точности не знаю, как погиб твой отец. Но позже слыхал от флагманского штурмана, что их корабль торпедировала вражеская подводная лодка в то время, когда он вел траление донных мин на фарватере неподалеку от острова Баклан.