— Куда же делась ваша лодка? Под камни нырнула, да? Ну, Юрий, вы чертовски упрямый парень. — Мичман сердито покачал головой. — Там, у острова Баклан, находится рыболовецкое судно. Шумы от его винтов. Что, не верите? Можете подняться на палубу и посмотреть. Я буду слушать море.
Ни один мускул не дрогнул на лице матроса. Он молча соображал, как ему поступить в данной ситуации. Конечно, он мог бы и не подниматься на верхнюю палубу, но ему было обидно, что все так случилось. «Я мог напутать, — мысленно признавался он мичману. — Мог, но я уверен, что слышал шумы винтов подводной лодки. Они были точь-в-точь похожи на те шумы, когда неделю назад я обнаружил нашу лодку на фарватере. Вы же сами тогда хвалили меня. А теперь?..» Егоров встал и молча направился на верхнюю палубу.
Море окутывали сумерки. Ветер утих, туман рассеялся. Щербатая луна расстилала по воде серебристые дорожки. Егоров посмотрел в сторону фарватера и отчетливо увидел иностранное судно. Его мачта тыкалась в темное небо. «Выходит, и вправду я ошибся?» — устыдился Юрий, ощутив в душе горький осадок. Ему не хотелось возвращаться в рубку, где его ждал мичман, но и стоять на палубе он не мог. И хотя факт, как говорится, налицо, Егоров сам не очень-то отчетливо соображал, что случилось. Была ли подводная лодка или шумы винтов судна он принял за шумы лодки? Ему стало даже страшно от мысли, что он напутал, по существу, ввел командира в заблуждение. Хорошо, что тот не сообщил о замеченной лодке в базу, а то бы поднялся шум. И все же во всем этом было что-то загадочное, чего он никак не мог понять.
В рубку он спускался удрученный и растерянный.
— Ну, что, убедились? — уточнил мичман. — Дизель у них отказал, вот и нет сейчас в наушниках шумов.
Егоров молчал. Еще недавно он ясно слышал в наушниках звук с металлическим перезвоном, протяженность цели была как у подводной лодки. Ему тогда даже показалось, что лодка увеличила ход, выбросила помехи, чтобы пограничный корабль не обнаружил ее. А потом куда-то исчезла, будто и не было ее… Егоров тяжко вздохнул. Капица отдал ему наушники:
— После ужина будем тренироваться…
«Подумаешь, тренироваться! Вернемся в базу, и я еще раз все проверю, схожу к штурману, ведь я же выдал ему пеленг на лодку! Нет, товарищ мичман, я не из тех, кто путает черное с белым. Нет, я не из таких! Я еще покажу себя!»
Егоров обернулся. Мичман стоял задумчивый.
— Кто меня сменит на вахте? — спросил матрос. — Я всю ночь глаз не сомкнул.
— Что? Кто вас сменит?.. — Капица с минуту помолчал. — Скажи, Юрий, ты успел установить с лодкой контакт?
— Вот это-то и мучит меня. Я мог бы не только установить с ней контакт, но и квалифицировать этот контакт, хотя не сомневался, что подводная цель — лодка. Но я не успел… Вернее, я мог бы успеть, но я потерял драгоценные секунды, и она, стерва, куда-то нырнула.
— Куда-то… — усмехнулся мичман. — Под камни, видно, да? Ладно, сын морей и океанов, жаловаться на вас отцу я не стану. А то еще рассердится и приедет.
— Он не приедет, — с грустинкой в голосе заявил матрос.
— Отец ведь, как не приехать? — удивленно пожал плечами мичман. — Может, сын плохо служит, не научился глядеть в глаза океану?
— Товарищ мичман, хочу доложить вам о лодке, — повернул разговор в другую сторону Егоров. — Шумы я слышал четко, хотя лодка создавала помехи, чтобы ее не обнаружили…
«Замял разговор об отце, видно, не ладит с ним», — подумал Капица.
— О лодке мне все ясно, — сухо оборвал матроса мичман. — Советую впредь дорожить каждой секундой на вахте. Ясно?
5
Море гудело надсадно и протяжно. С затянутого тучами неба сыпал мелкий дождь. На мостике было сыро и знобко. Петр Кузьмич Капица продрог. Всю ночь он простоял наверху, и когда на мостик поднялся старпом, он торопливо бросил:
— Погляди тут, Василий Ильич, а я побреюсь…
В каюте, куда он спустился, было тепло и уютно. Петр Кузьмич вдруг почувствовал неодолимую усталость во всем теле, ему захотелось лечь на мягкий диван и забыться крепким сном. Но мысли о том, что трюмы наполовину пусты, а косяки рыбы пока не обнаружены, угнетали его. И порт молчит, хотя дважды запрашивали по радио ориентировку. Капица устало зевнул. «Выспаться еще успею, — подумал он. — Важно найти косяки».
Едва он побрился, пришла судовая радистка Лена Ковшова, стройная, голубоглазая девушка. Она поздоровалась с ним, отбросив со лба кудряшки непокорных волос, и сказала, что из порта получена радиограмма.
«У острова Баклан обнаружены большие косяки окуни, — читал Петр Кузьмич. — Можете менять курс…» Капитан повеселел. Он взял трубку судового телефона, позвонил на мостик старпому и коротко распорядился: