Я в это искренне верю, поэтому всё так и случится, ты в этом можешь даже и не сомневаться.
После столь продолжительного спича, Дуся соскочила с кровати, подбежала к нему, обвила руками и, не раздумывая, поцеловала его в губы.
От неожиданности Максим на мгновение остолбенел, по всему его телу пробежала волнительная дрожь. Он уже был готов, поддавшись внутреннему порыву, заключить её в свои объятья и ответить тем же, но она быстро шмыгнула снова на свою кровать, схватила блокнот, и спешно начертала в нём большими печатными буквами:
Я ВАС ОБОЖАЮ! ВЫ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ!
— Я тебя тоже, малыш! — выдавил он из себя в ответ, преодолев внезапно накативший комок в горле.
В спальню вошла мать, раскрасневшееся лицо которой указывало на то, что она осталась довольной состоявшимся разговором с начмедом.
— Как поговорили, Елена Феликсовна? — спросил её Максим.
— Поговорили, Максим, замечательно! Я очень довольна тем, что мне предоставлена возможность поработать фельдшером на заставе. На меня возлагается контроль за качеством приготовления пищи и санитарным состоянием пищеблока.
В прошлом году, как сказал мне начальник медсанчасти, половина пограничников на нашей заставе переболела трихинеллёзом, потому как употребили в пищу заражённое медвежье мясо.
— Что ж, тогда нам нужно будет в своём питании больше ориентироваться на рыбу, — рассмеялся Максим. — Неслучайно основная пища у японцев морепродукты, поэтому и средняя продолжительность их жизни около восьмидесяти лет.
— Я ему что-то в этом роде и сказала. На что он мне ответил, в рыбе много токсичных химикатов, в частности ртути. И чем старше рыба, тем она более вредна. Сообщил, что во многих странах опасными признаны тунец, навага, горбуша, нельма, чавыча…
— Да уж, ничего не скажешь — начитанный майор… Спасибо, что столь почитаемую здесь корюшку в разряд опасных продуктов не зачислил.
Видимо, язык у него не повернулся сказать про неё что-то плохое, — ухмыльнулся Максим и посмотрел на Дусю, которая внимательно слушала его диалог с матерью.
— Мы с ним сошлись на том, — продолжила её мать, что лучше бараньего мяса ничего нет.
Максим улыбнулся.
— В этом нет ничего удивительного. Если я не ошибаюсь, — сказал он, — то начмед тувинец, а на его исторической родине предпочитают есть шашлычки из барашка, как и в Казахстане.
Дуся приподнялась с кровати и протянула свой блокнот Максиму, где написала:
Как вы думаете, на лыжной базе «Горный Воздух» жарят шашлыки из барашка, как у нас на Медео? Вы упомянули про них, и у меня сразу засосало под ложечкой…
Максим бросил взгляд на часы.
— Через двадцать минут нам нужно выйти к крыльцу штаба. Там нас будет ожидать «уазик». По приезде на базу «Горный воздух» мы узнаем, какие там шашлыки жарят.
А вечером предлагаю пойти в ресторан «Океан», чтобы воочию познать, насколько хороши блюда из морепродуктов. — Не возражаете, Елена Феликсовна, против похода в злачное место?
Елена Феликсовна расплылась в улыбке.
— Я не возражаю. Повод замечательный…
— А ты, Дуся?
Дуся посмотрела на них лукавым взглядом, а затем по-детски растянула себе пальцами рот, давая понять, что безмерно рада такому предложению. Максим и её мать, видя такой её жест, закатились в безудержном смехе…
Глава седьмая
На заставе
Погода в день отлёта на пограничную заставу установилась под стать настроению — день был яркий и солнечный, а небо чистое и открытое.
Ми-8, набрав необходимую высоту, летел вдоль прибрежной полосы на автопилоте, немного раскачиваясь сбоку на бок, как лодка в море при лёгком бризе.
Дуся и её мать с интересом вглядывались в мелькавшие за окнами иллюминаторов безмолвные снежные пейзажи. Настроение у них было, поначалу тревожное, но постепенно тревога улетучилась. Им хотелось поскорее попасть заставу, они морально устали и нуждались в отдыхе.
Вертолёт, сделав небольшой разворот, пошёл на снижение. Внизу, среди снегов, показались постройки пограничной заставы, состоящие из трёх отдельно стоящих зданий: казармы, дома офицерского состава, склада.
Из кабины пилотов вышел бортмеханик в звании прапорщика.
— Подлетаем к заставе! — прокричал он на ухо Максиму, так как разговаривать в салоне вертолёта из-за гула, исходящего от винтов, было весьма трудно.
Дуся с матерью вновь прильнули к окнам иллюминаторов.
По окраинам вертолётной площадки, обозначенной красными флажками, стояли пограничники, в руках они держали лопаты.