Николай Живцов
Следак 3
Пролог
Ранним вечером городской парк был почти безлюден. Наверно, из-за этого Шафиров выбрал его для приватной беседы. Под осенним солнцем, выпавший ночью снег вновь растаял, но прогулочные аллеи были вычищены от грязи и луж, что позволило нам беспрепятственно по ним бродить.
Бродить и наслаждаться тишиной, свежим воздухом и последними теплыми днями. Вот только партнер для такой умиротворяющей прогулки был не тем. Наслаждаться природой в его обществе совершенно не получалось. Да и не для этого мы здесь были. А для чего, полковник все еще не озвучил.
— Гадаешь, зачем я тебя сюда привез? — прочитал он мои мысли.
Шутить с ним было опасно, так что я ограничился кивком.
— Сперва позволь задать тебе вопрос, — он остановился и посмотрел мне в глаза. — Как ты относишься к взяточникам?
— Я к ним не отношусь, — вырвалось быстрее, чем я сформулировал приемлемый ответ. Ну никак не получается быть серьезным. Вот что со мной не так? Ладно, буду думать, что юмор помогает мне не сойти с ума, иначе от другой версии точно расстроюсь.
Шафиров сдержанно посмеялся.
— Как к явлению отношусь. Взяточники существовали, существуют и будут существовать всегда, — на вопрос все же пришлось ответить.
— Даже при коммунизме? — провокационный вопрос меня озадачил, но не смутил.
— Скорее коммунизма не будет, чем взяточников, — вступил я на опасный путь.
Улыбка сошла с лица Шафирова.
— Сильное заявление, — после продолжительной паузы, в которую я уже начал себя отпевать, произнес он. — И, знаешь, я с тобой согласен, — задумчиво произнес полковник и вновь пошел по аллее. — Но ведь с этим надо бороться. Не оставлять же все на самотек, — вновь заговорил он.
— Так борются, вроде, — пожал я плечами — В уголовном кодексе даже статьи есть о даче и получении взятки.
— Вот только эффекта от этой борьбы нет, — отрезал Шафиров. — А я хочу, чтобы он был! И ты мне в этом поможешь.
Теперь уже я остановился.
— А я тут причем? Взятки — это прокурорские статьи, — я смотрел на него непонимающе. — Товарищ полковник, команду для борьбы с коррупцией вам надо среди сотрудников ОБХСС набирать и включать в нее кого-то из прокурорских следаков, — сказал я ему очевидные вещи.
Сам при этом начал вспоминать, когда в СССР создали подразделение по борьбе с коррупцией. Вроде бы как раз в эти времена или чуть позже. Так это что получается, Шафиров мне предлагает встать у самых его истоков? Лестно, конечно, вот только мне этого не надо. У меня другие приоритеты.
— Коррупция, — Шафиров испробовал термин на вкус. — Все же не ошибся я в тебе. Ты точно уловил самую суть моего предложения.
От его похвалы мне было ни тепло, ни холодно. Еще бы я не уловил. В наши времена коррупционная тема была преобладающей. Кто на ней только не пиарился.
— Ну, а теперь насчет того почему я не действую по, казалось бы, очевидной схеме, — продолжил Шафиров. — Следователи прокуратуры не находятся в моем подчинении, поэтому я не смогу их контролировать, а это убивает весь смысл идеи. Что же касается сотрудников ОБХСС, — он на мгновение замолк, прожигая меня взглядом. — Надеюсь, эта информация дальше нас не уйдет. — Они не подходят. Нужны совершенно новые люди, без всяких подвязок в чиновничьей среде.
Охренеть, Шафиров мне открытым текстом говорит, что существует спайка между советскими чиновниками и сотрудниками ОБХСС. Я посмотрел на него внимательно. Интересно, он реально нацелен бороться с коррупцией или это всего лишь повод для достижения каких-то своих интересов?
— Новые, но не зеленые, — позволил я себе ремарку, надо же как-то отмазываться от почетной миссии, что вот-вот на меня наложат. — А я всего два месяца служу.
— Ты мне подходишь, — отмел возражения Шафиров. — По ряду причин. Не перебивай. Сейчас все объясню. Во-первых, ты по-другому мыслишь. А для намеченного мною дела как раз нужны сотрудники, которых не смогут просчитать их же коллеги. Ведь, как это не печально, но нам придется противодействовать, в первую очередь, им.
— В первую? — удивился я. До этого момента думал, что Шафиров играет против чиновников.
— Да, в первую, — подтвердил полковник. Мы сами должны очистить наши ряды от…, - он запнулся, подбирая верное определение.
— Оборотней в погонах, — вновь меня кто-то дернул за язык.
Шафиров застыл, его лицо превратилось в маску.
— А ведь точно! — произнес он, когда отмер. — Оборотни в погонах и есть. Отлично Альберт. Я знал, что в тебе не ошибся, — повторился полковник.