Выбрать главу

Зудилина, отступая, нырнула за спину все еще поддерживающего меня Горзеева, и я оказался первым на пути разгневанной старухи. Первому мне и прилетело клюкой. Хрупкое равновесие было нарушено, и я начал оседать.

Позади раздался вскрик Зудилиной.

— А ну прекратить! — Падая, я услышал голос Горзеева, которому пришлось меня отпустить, чтобы перехватить клюку.

— Убили! — истерически закричали женщины. Кто-то даже завизжал.

Я в это время лежал на асфальте, морщился от боли в локте, на который пришелся основной удар от падения, и изумлялся.

«Верните меня обратно!» — кричал я куда-то в небо, не разжимая губ.

Вот какого хрена меня сюда занесло?! Нет, я читал, конечно, книги про попаданцев. Но там в СССР обычно старперы отправлялись. Они когда-то жили в нем, знают его специфику, ностальгируют по нему. Поэтому и принимаются в новой жизни усиленно его спасать. А я здесь при чем? Зачем меня сюда отправили? Чего я здесь делать-то буду? Мне вообще до звезды этот СССР. Я в нем не жил и, соответственно, никаких нежных чувств к нему не питаю. На кой я здесь сдался?!

— Чапыра! Ты чего тут разлегся?! — Мои стенания прервал незнакомый женский голос.

Взгляд наткнулся на нависшую надо мной девушку. Строгая белая блузка, застегнутая под самое горло, черная юбка, открывающая острые колени. С двух сторон от ее русой головы болтались завязанные синими лентами тощие косички.

«Это еще кто?» — успел подумать я, прежде чем меня принялись поднимать в четыре руки.

— Да где эта «скорая»? — обеспокоенно заозирался Горзеев.

— Вы, гражданочка, кто будете? — раздраженно поинтересовался Попов у нового лица.

— Я комсорг. Лебедева моя фамилия, — поправив очки в толстой оправе, важно заявила девица и строго спросила: — А что здесь происходит?

— ДТП у нас здесь, — вздохнул Горзеев, вновь поддерживая меня за локоть.

— А при чем здесь Чапыра? Его на комсомольском собрании ждут. Нам, товарищи, задерживаться никак нельзя, — не терпящим возражения тоном заявила девица-комсорг. — Чапыра, ты в таком виде собрался на собрание идти?!

— А? Чего? — Я в это время раздумывал над значением слова «комсорг», поэтому не сразу среагировал.

— Девушка, у вашего товарища травма, его машина сбила. Не до собраний ему пока, — вновь раздраженно влез Попов. — Вы видели, что произошло? Нет? Тогда прошу вас покинуть место происшествия! И бабушку проводите уже до дома! — крикнул он столпившимся возле успокоившейся старухи людям. — Протокол читаем, подписываем! — Это уже он обратился к нам с Зудилиной.

Женщина первой схватила документ, а я задумался над тем, что эту Лебедеву отпускать никак нельзя. Раз она меня знает, то может оказаться полезной.

— Лебедева! — крикнул я в спину удаляющемуся комсоргу. — Подожди меня, я сейчас.

— Парень, ты куда это собрался? Сейчас «скорая» приедет, — придержал меня Горзеев.

— Да нормально все со мной, идти мне надо, — поморщился я от навязчивой заботы и в качестве аргумента добавил: — На комсомольское собрание.

— Протокол подпиши и иди, комсомолец, — подсуетился с протоколом Попов, сунув мне его в руки.

— В райотдел бы надо заехать, объяснения взять, — забеспокоился Горзеев.

— Да завтра подъедут, все же живы, — отмахнулся Попов. Его явно наше ДТП до печенок уже пробрало.

Первым делом я посмотрел на дату (именно она меня больше всего сейчас интересовала) — 18.06.1976. На дате я и завис ненадолго. Да уж, занесло. Текст протокола со схемой я просмотрел бегло, подписал их буквой «Ч» с завитком и, прихрамывая, поплелся в сторону Лебедевой. Смысл торчать здесь и что-то доказывать? Свидетелей нет, тормозной путь короткий, женщина — водитель, я пешеход, так что как-нибудь потом отбрехаюсь. А вот устраиваться в этой жизни нужно уже сегодня. Лебедева же ключ от этой новой жизни, удачно подвернувшийся мне ключ.

Глава 2

— Чапыра, а ты вообще как себя чувствуешь? — нарушила тишину Лебедева, когда мы ступили на территорию студенческого городка.

— Да как тебе сказать, — неопределенно начал я, соображая, как бы половчее из нее информацию выудить.

— Вижу, что сегодня от тебя толку не будет, — перебила комсорг, придирчиво рассматривая хромающего меня через свои окуляры.

Девушка вздохнула, что-то прикинув в уме.