- Успокойся, Герон, никто меня не обидел, просто я сильно устала и присев в кресло уснула крепким сном. Мне показалось, что вино имеет вкус, когда в него добавляют лёгкое снотворное. А Исахбар, давно ушёл, я сама проводила его и вернулась к себе.
- Такого не могло быть без твоего на то приказа, я сам пробовал вино, перед тем как его подали тебе в покои, Великая, - в глазах евнуха читалось недоумение и лёгкий страх.
Увидев такую реакцию Герона на свои слова, Иреит протянула руку и, положив её на плечо евнуха, тихо произнесла.
- Не беспокойся, никто наказан не будет, в том, что так случилось, нет ничьей вины. Лучше проведи меня на террасу храма, я хочу подышать свежим воздухом. Захвати для этого маленькие подушечки с кровати.
Герон метнулся к ложу и через миг, подхватив свою госпожу под руку, медленно двинулся с ней по длинной анфиладе коридоров. Отворив небольшую дверь, он поднял руку с небольшим раскрытым зонтом и прикрыл Иреит от хлынувшего в коридор яркого солнечного света. Иреит вскрикнула и быстро прикрыла глаза своими ладонями. Уронив на плиты зонт и подушечки, Герон как пушинку подхватил женщину на руки и вынес на узкую, но очень длинную террасу, опоясывающую центральное здание храма по периметру. Усадив Иреит на широкую резную скамью, с натянутым сверху тентом для создания тени, он вернулся за подушками и зонтом и, подняв жрицу, посадил её как маленькую девочку на одну из подушек, а вторую подложил ей под спину.
Глаза медленно привыкали к свету после многочасового нахождения в тёмной сокровищнице. Но вот болезненность их совсем исчезла и Иреит с удовольствием обвела жадным взглядом, раскинувшуюся перед ней фантастическую картину огромнейшей долины. Виллы и дворцы, монументальные здания цирка и театра, ровные ряды жилых домов, построенных умелыми архитекторами и образующие широкие улицы, рукава реки протекающей через долину и разделяющих на четыре части раскинувшийся внизу город. Прекрасные заводи и два искусственно образованных озерца, создавали прекрасное дополнение к видимой с террасы храма картине великолепного города-государства, носящего имя Эленим. Легенда говорит, что когда-то в глубокой древности, после длительных, многомесячных скитаний в эту долину пришли брат и сестра, спасаясь о преследовавших их народ врагов. Звали сестру Элен, а брата Ним. Они построили первое жилище в этом благословенном месте и родили первых жителей будущего города. Иногда в долину забредали другие люди и, увидев, как богата земля долины и полна разнообразной живностью, оставались на месте. А однажды заблудившись, в долину забрели остатки разбитого войска далёкого царства, которое спасаясь от разгромивших его врагов, бродило долго по чужим им местам и случайно спустилось в долину. Казалось, что малое количество женщин в долине не сможет дать местности рост и процветание образовавшейся людской общины, такой разношерстной и не сплочённой единой идеей. Но однажды в долине появился человек, назвавшийся жрецом великой матери богов Ладгерны. Он то и принёс с собой веру и покровительство этим людям, заразив их своей верой и стойкостью в трудностях, сплотив их и дав им стержень и опору в жизни. Толи покров над этими людьми раскинула сама богиня Ладгерна, толи кто ещё распростёр над ними свою защиту и заботу, но у женщин стали рождаться только девочки, а когда баланс мужского и женского начала выровнялся в долине, среди новорожденных появились и мальчики. Так пополнялся и рос народ долины и вырастал на глазах город. Памятуя, кто первым появился в долине и дал толчок появлению здесь разумной жизни, город назвали именами сестры и брата, соединив их воедино. Так появилось название города Эленим.
На террасу выбежали младшие жрицы и выкатили большой столик на колёсах, заставленный блюдами с вареным в белом вине мясом, запечённой в пальмовых листьях рыбой, холодными кусками жареной на вертеле олениной, соусы в причудливой форме сосудах. На другой стороне столика высился высокий серебряный кувшин с вином и такого же металла кубок, который тут же наполнила одна из храмовых девушек. На большом серебряном блюде красовались персики, гранаты, тяжёлые гроздья винограда, дыни и всевозможная выпечка.
- А воины храма накормлены, Герон, - спросила евнуха главная жрица,
- Да, Великая, все воины, кто не несёт сейчас службу по охране храма, накормлены и веселятся у себя в казарме.
Иреит протянула руку и, взяв кусок холодной оленины, стала погружать его в имбирный соус, отрезать от него ломтики и отправлять в рот. Отломив от небольшого с золотистыми боками хлебца кусочек ещё свежее пахнущий печью, она вонзила в него свои зубы и приятно захрустела его корочкой.