Через пару часов я посмотрела на себя в зеркало, и удовлетворительно улыбнулась. Синяки удалось замазать, и если не присматриваться, то даже не видно какой слой косметики смог все это скрыть. Конечно же, на глаза я надену солнцезащитные очки.
В восемь утра я уже вызвала такси к себе на дачу. Сразу предупредив водителя о том, что еду я туда, и обратно, но уже с собакой. Данку встретил меня радостным повизгиванием, и всепоглощающим восторгом.
— Привет мой хороший, — присела я возле него, — поехали домой.
Он как будто бы понял мои слова. Взглянув на меня преданными глазами, в которых была радость и обожание, отправился прямо к воротам. Улыбнувшись, я задумалась, почему какой-то посторонний человек, вдруг смог повлиять на то, что бы я почти отказалась от своего преданного друга? Загадка! Но теперь я была уверена, что никогда больше его не оставлю.
Данку залез на заднее сиденье, и разлегся там с видом хозяина положения. Я не удержалась и села к нему. Обняла своего друга, и так в обнимку, мы с ним ехали до самого дома. Он ничем не высказал свое волнение или возмущение от езды. Я уже стала забывать, насколько он у меня умница.
Зайдя домой, Данку по-хозяйски обнюхал всю квартиру, чихая в некоторых местах.
— Да милый, тут жили чужаки в наше отсутствие, — сказала я, потрепав его по голове, — но теперь мы с тобой все вернем на круги своя.
Данку лизнул мне ладошку, и лег в ногах. А я улыбнулась такой его реакции. Вот моя поддержка. Самая лучшая в мире.
— Мой хороший, мне надо сходить за едой, и лекарствами, — сказала я ему, — побудь немного один. Я скоро вернусь.
Одевшись, я пошла в ближайший супермаркет. Конечно, я опасалась, что Марк может нагрянуть сюда. Но сегодня он должен быть на работе. Поэтому небольшая надежда на то, что его не будет, как минимум до вечера, придавала мне сил.
Без приключений добравшись до магазина, я купила продукты, еды для своего пса, и вещи первой необходимости. Так же зашла в аптеку, и приобрела самое лучшее средство от синяков. Реакция девушки на количество тюбиков, которое я озвучила, меня повеселила. Настроение стало подниматься.
Дома я занялась делами. Отдраила всю квартиру, приготовила еды, погуляла с Данку. Так не заметно настал вечер, а я валилась с ног от усталости. Перед тем как лечь спать, я решила позвонить Веронике Игоревне.
— Васенька, здравствуй, — услышала я в трубке уже после первого гудка, — а я вот все Лии звоню. Надеюсь, что она возьмет трубку.
— Здравствуйте, — поздоровалась я, — я тоже ей звоню постоянно. Есть какие-нибудь новости?
— Нет, как сквозь землю провалилась, — всхлипнула Вероника Игоревна, — а ты узнала что-нибудь?
— Вероника Игоревна, я наняла частного детектива, он уже занимается поисками Лии, — сказала я, — вчера был первый отчет о проделанной работе. Он опросил соседей, просмотрел некоторые камеры наблюдения, и узнал, что Лия отправилась поздно вечером в парк.
— В парк? Что же ей понадобилось в парке вечером? — изумилась мама Лии, — и Вася, ты скажи, сколько стоят его услуги, мы покроем все расходы.
— Что вы, — воскликнула я, — не нужно, у меня есть деньги. Лия мне не чужой человек, так же как и вы. Я вполне могу сама все оплатить.
— Ну, хоть часть расходов покроем, — настаивал на своем Вероника Игоревна.
— Поговорим об этом завтра, — сказала я, — во сколько будем встречаться?
— Я хотела утром поехать, — вздохнула она, — сил нет больше, терпеть.
— Я понимаю, — грустно сказала я, — тогда завтра я подъеду к девяти утра в отделение.
— Спокойной ночи, — сказала Вероника Игоревна.
— Спокойной ночи, — попрощалась я, и положила трубку.
Телефон тут же раздался мелодией, и я опять поморщилась. Вот зачем он звонит? Ведь не думает же он, что после всего я возьму трубку. Скинув вызов, я опять отключила телефон. Что же делать? Номер поменять? Или добавить его в черный список? Надо будет подумать над этим.
Ночь опять прошла беспокойно. Все-таки надо обратиться в больницу, ребра меня очень сильно беспокоят, так же как и голова. А еще я думала, писать ли заявление на Марка. Не то что бы я покрывала его, или жалела. Нет, я была бы рада тому, что его накажут. Но у него были очень влиятельные знакомые, которые были связаны с правоохранительными органами. Поэтому я не питала иллюзий по поводу наказания. Как бы меня саму не выставили идиоткой.
Утром встала за три часа до выхода. Хорошо, что на улице в это время темно, и я спокойно погуляла с Данку. Покормив и его и себя, я наложила макияж, и с тяжелым сердцем отправилась к участку. Что отвечать на вопросы Вероники Игоревны по поводу своего состояния и внешности? Не имела никакого понятия. Но рядом с ней быть в эти часы я была обязана.
Выйдя из такси, сразу же увидела Веронику Игоревну, и Николая Федоровича возле крыльца.
— Здравствуйте, — поздоровалась я с ними. Желать доброго утра было бы жестоко. Сейчас у нас не бывает добрых дней.
— Вася? Что с тобой случилось милая? Кто это сделал? — взяв мое лицо в ладони, Вероника Игоревна обеспокоенно осматривала меня.
— Все хорошо, — постаралась я улыбнуться.
— Ничего хорошего, — пробасил Николай Федорович, — это тебя так твой мужик отходил?
— Николай Федорович, Вероника Игоревна, я сама разберусь с этим, — сказала я строго, — сейчас это не первостепенно. Пойдемте подавать заявление.
— Детка, давай после мы поедем к нам в гости. И ты нам все расскажешь, — сказала она, — обещаю, что не будем вмешиваться. Просто выговоришься.
— Хорошо, — согласилась я, — обязательно заедим.
В участке мы провели часа три точно. У меня сразу взяли показания, я дала контакты частного детектива, может хоть так у них пойдет дело быстрее. Следователь, которому дали дело, был достаточно молодым. Этот факт не понравился родителям Лии, а меня вполне устроил. Молодой, значит есть желание и энергия. В их деле это главное.
— А вы не хотите подать заявление? — спросил он, всматриваясь в мое лицо.
— Я? — не поняла я вопроса, — зачем вам еще одно заявление? Разве не хватит заявления от родителей?
— Вы меня не правильно поняли, — улыбнулся он, — не по поводу вашей подруги. Заявление о побоях.
— А вы об этом? — прикоснулась я рукой к щеке, — не думаю, что это что-то даст.
— Почему же? — поднял он брови в удивлении, — или вы настолько не верите в полицию?
— Верю, но вряд ли я смогу что-то добиться, — опустила я глаза, стыдно то как, — у человека, который это совершил, есть связи. Если вы понимаете, о чем я.
— К сожалению, понимаю, — сказал он, нахмурившись, — но если передумаете, вы приходите. Я постараюсь дать вашему делу максимальный ход.
— Вы лучше максимально займитесь поисками пропавшей, — сказала я, — а синяки заживут, человек забудется. Лучше сейчас сосредоточить внимание на Лии.
— Все-таки, вы подумайте. До свидания, — попрощался следователь.
Попрощавшись я вышла из отделения. Родители Лии меня ждали в машине.
— Ну, как все прошло? — спросила меня Вероника Игоревна.
— Нормально. Я дала контакты Давида Игнатьевича, может так дело пойдет быстрее, — сказала я, и достала телефон, что бы предупредить детектива, звонить не стала, просто написала смс.
— Слишком молод следователь, не опытен, — хмуро сказал Николай Федорович.
— Это наоборот хорошо, — сказала я, — не в том, что он не опытен. А в том, что молод. Больше стремления показать себя, больше энергии.
— Может ты и права, — вздохнула Вероника Игоревна, — поехали, Коль, будем Васю чаем отпаивать.
Просидев часа три в компании родителей Лии, я рассказала им все, что у меня произошло с Марком. Вероника Игоревна ласково меня гладила по голове, она просто слушала, и не давала советов, просто дав мне выговориться, и поддержав. Мне действительно стало как-то легче, но я чувствовала, что этого не достаточно. Я медленно, но верно начала погружаться в отчаянную депрессию, как бы сильно я этому не сопротивлялась.