Глава 3.
Один вопрос, занимал меня очень сильно. - Этот колдун, - проговорил я. - Он может отыскать тебя при помощи магии? Я слышал, что это вроде как возможно. - Нет, меня найти таким способом он не сможет. Благодаря предкам, я немного защищена от магии, во всяком случае, когда тот, кто её применяет, находится далеко. И тебя он, кстати, тоже обнаружить не сможет, пока ты рядом со мной. Я как щит, закрываю тебя от его магии. - Ясно, - мне стало спокойнее, значит, даже если меня поймают, у Зиланн будет шанс избежать ловушки. - Тогда, о другом. Сейчас, мы на самом краю пустыни, ещё две, максимум три ладони диска и мы окажемся за её пределами. В двух стрелищах, будет река, а от неё до Швилана, рукой подать, с городских стен переправу видно. Будь я на месте колдуна, непременно выслал бы дозорных, следить за теми местами, где мы могли бы выйти из пустыни. А он ведь не глупее меня. За переправой, конечно, следят во все глаза, а пересекать эту реку без брода, сомнительное удовольствие, - я перевёл дыхание и скосил глаза на Зиланн. Она спокойно покачивалась в седле, словно и не слышала. - Поэтому послушай, что я тебе скажу. Как я сказал, я спрячу тебя в одном местечке, можешь не беспокоиться, там тебя ни один враг не сыщет. Я пойду в город и если не вернусь до сумерек, уходи. Сайгака я тебе оставлю, если попаду в заваруху, о нём будет некогда думать, пешим легче удрать из города. Главное не дожидайся меня, если вырвусь, я тебя нагоню, если же нет, то смысла оставаться тебе нет никакого. Ты бывала в здешних краях? - Зиланн отрицательно помотала головой. - Тогда слушай. Пересечёшь реку, лошади тебя вытянут, если что, пойдёшь на северо-запад. Гони коней, они выдержат, если поторопишься, через двое суток, увидишь деревья. Это леса чиава, про них разное говорят, только я не верю, никто ещё не вернулся оттуда, чтобы рассказать правду. Езжай на запад, вдоль леса, но не заходи в него, разве что тебя догонять будут. Две седмицы быстрого хода и ты увидишь, что лес заворачивает на восток. Езжай прямо на север, когда увидишь впереди скалы, поворачивай на восток и езжай вдоль них. Только не подъезжай слишком близко, запросто может каким-нибудь валуном пришибить. Гремящие скалы так и назвали, потому что там легко можно угодить под обвал. Дальше, примерно через седмицу, скалы закончатся, там уж гони коней во весь дух, прямой путь до Келийских гор... Правда, я уверен, что тебе не придётся маяться одной, не родился ещё тот мерзавец, который сумел бы меня выследить, когда я этого не хочу. Слова эти, может быть, и звучали глупой бравадой, но я был уверен в них, не зря ведь я прославился, как лучший и самый неуловимый следопыт. Из Гбалаша, можно выбраться далеко не во всяком месте, пустыня надёжно хранит свои тайны. Не знаю, какой бог создавал это место, но в итоге, Гбалаш получился не хуже северной крепости, в которых любят селиться тамошние князья. Если путнику и удалось избежать смерти и добраться до границы песков, это ещё не значит, что он сможет покинуть их. Вот прямо перед нами, например, тянулась полоса зыбучих песков, по виду, ничем не отличавшихся от простого песка. Для того чтобы миновать её, надо было немного забрать к западу. Совсем немного, чтобы не угодить в гнездо пустынных змей, не знаю, почему им приспичило обосноваться именно на краю пустыни, может быть здесь живность вкуснее. Из Гбалаша, можно выйти тремя путями, я имею в виду, поблизости от Швилана, остальные проходы лежали намного дальше. Естественно, что приставить к этим местам наблюдателей, дело плёвое, даже такой дурак, как Швиланский надзир, до этого додумается, однако, это моя работа, запутывать слежку и это именно то дело, которое получается у меня настолько же хорошо, как и умение драться. В общем, мы прошмыгнули незамеченными, хоть это и было трудно. Зиланн я спрятал в маленькой пещерке, вырытой в берегу, быстрой, проточной водой реки. Рядом же устроил коней. Все наши следы, которые выводили к этому месту, я уничтожил. А потом направился к переправе. Река была широкая, течение быстрое, но не слишком, в случае нужды я сумел бы пересечь её и вплавь, но зачем мокнуть в воде, когда можно перебраться на другой берег, не замочив ног. Для людей небогатых (таких как я) которым не по карману переправа на большой посудине, она предназначалась для больших караванов с купцами, представьте себе, есть такие, кто предпочитает идти напрямик, через Гбалаш, чем терять месяц на обходной путь. Правда, с опытными проводниками пустыня не страшна. Чуть в стороне от причала, устроенного для парома, стоял другой, намного меньший, в его досках торчали четыре бронзовых штыря, заканчивающихся широким кольцом. Два кольца были свободны, к остальным привязаны небольшие, утлые судёнышки. За право пользованием лодкой, необходимо было расплатиться, правда, недорого. Вручив брюзгливому старику, который на моей памяти, не сказал ни одного приличного слова, несколько медяков, я направился к лодке. - Куда! - вопль старика едва не заставил меня подпрыгнуть на месте. Будь я моложе, валяться бы старику с разрубленной шеей, не стоит так пугать людей с острыми мечами. На счастье старого козла, я был взрослым и вполне уравновешенным, а потому не стал хвататься за Шиповник, а просто повернулся. Старик ковылял ко мне, опираясь на здоровенную, сучковатую клюку, такую же кривую и старую, как и он сам. В ладони он держал мои медяки. - Ты мне что суёшь, засранец? Щас стражу кликну, они тебя в реке утопят. Предлагать мне - МНЕ - сунамские деньги! Сопляк зелёный я буду наблюдать, как с тебя будут сдирать кожу, я сам буду сыпать соль на твои раны, я... - Заткнись, - с холодной яростью прервал я его. Мне не доставляло никакого удовольствия выслушивать его оскорбления. - Я расплатился за лодку, а если тебе не нравятся деньги, то это уж не моя забота. И вот что, трухлявый пень, если ты ещё раз назовёшь меня как-нибудь, кроме как по имени, я из твоей шкуры ремней наделаю. Это единственное, на что она ещё годится. Старик заткнулся, правда, молчал он недолго, ровно до тех пор, пока не оказался возле будки стражников, которые должны были следить за порядком на переправе. Там он завопил благим матом, успев припрятать несколько моих монет. Пришлось остановиться и ждать, пока растолстевшие и обленившиеся стражники не подойдут, потому что я к ним идти не собирался, хоть старшина их и сделал мне знак подойти. - В чём проблемы? - стражник не был настроен благодушно, вопли старика оторвали его от какого-то, несомненно, приятного занятия и он теперь стоял передо мной, даже не пытаясь поправить съехавший в сторону нагрудник, не способный прикрыть разросшийся на обильных харчах живот. Положенную ему алебарду, держал один из подчинённых, с видимым трудом, надо сказать, потому, как алебарда была самая настоящая, боевая. - Ты чё тут балаган устраиваешь, в клетку захотел? Это он мне. Я наклонился чуть вперёд и уставился ему прямо в глаза. - Повежливее, - льда в моём голосе, хватило бы, чтобы заморозить воду в реке. Эти разленившиеся пародии на воинов, вызывали у меня только отвращение. - Я расплатился за лодку, дальше ваши проблемы. - Он недоплатил! - голос старика сорвался на визг. Толстомордый стражник зыркнул на него и тот смяк. Стражники смотрели на меня, а я думал. Прежде, когда мне случалось-таки оказаться в этом нечестивом городе, со стариком проблем не возникало. И то, что он теперь так рьяно вцепился в меня, не сулило ничего хорошего. Неприятностей с местными мне хватило бы на целый год, справедливость в Швилане не существовала. Осторожный и злой зверь внутри меня, глухо зарычал, предупреждая о западне. Ну что ж, я знал куда шёл и не надеялся на лёгкую прогулку, правда, удивился, что неприятности начались ещё на переправе, я думал они возникнут уже в городе. - Ты парень, лучше заплати, - в голосе старшины появилась угроза, правда, разбавленная трусостью, мой вид не внушал ему должной уверенности, а Шиповник, спокойно обитавший в узорных ножнах, наводил на размышления. Вместо ответа, я шагнул к старику. Тот, было, дёрнулся в сторону, но я оказался быстрее. Схватил его за руку и вывернул кисть. Зажатые в ней медяки посыпались на доски причала, один даже, с глухим плеском упал в воду. - Остальные у него в кармане, - для наглядности, я запустил руку в карман и выгреб не три, как думал, а целую пригоршню монет, причём далеко не все из них были медяками. - О!.. - старшина задохнулся, став багровым от ярости, вид денег, перекочевавших в карман старикашки, надобно думать из рук пользователей лодками, привёл стражника в бешенство. Я не сомневался, что они все тут помаленьку приворовывают и состоят в доле друг с другом, но видимо старичок хапнул очень много, да к тому же из общего кармана. - Это не моё, - отчаянно завизжал старик. Он попытался выдрать у меня свою руку, и я отпустил его. Отступая, он едва не свалился в воду, стражники медленно надвигались на него, позабыв обо мне. - То есть, что это я, это наше, я для всех нас, вас... Ну я не буду больше... Ну не надо!.. Развернувшись, он с неожиданной прытью припустил прочь, стражники рванулись за ним, не позабыв впрочем, забрать у меня монеты. Посчитав, что недоразумение разрешено, я направился к лодке, пока не появился ещё кто-нибудь. До противоположного берега, я добрался безо всяких трудностей и, привязав лодку к штырю, направился в город. Швилан был обнесён высокой, каменной кладки, стеной. Богатый, процветающий город, очень опасался набегов. И не зря, между прочим. Пустынные степи, больше смахивающие на продолжение Гбалаша, давно стали местом гнездования различных банд. Некоторые были достаточно многочисленны, чтобы напасть на небольшой город. Швилан разумеется был очень большим городом и надзир не жалел денег на воинов, но банды изредка объединялись для нападения на жирный кусок и становились чрезвычайно опасны. Однако я не принадлежал к числу бандитов, да и вообще, следопыта узнать не так уж трудно, есть в нас что-то такое, что отличает от нормальных людей. Это видится с первого взгляда. Первым делом, запастись провизией, для этого требуется одно, хорошая харчевня. Мне не понадобилось расспрашивать стражников у ворот, для того чтобы разузнать её местоположение. Всегда, когда я задерживался в этом городе, больше, чем на день, я останавливался на единственном постоялом дворе, хозяин которого, был похоже единственным порядочным человеком в этом проклятом городе. Во всяком случае, к странникам, вроде меня, он относился куда приветливее, чем его собратья по ремеслу. И не надувал. В общем, я направился прямиком туда. Ещё до того, как я добрался до харчевни, я почувствовал слежку. Всё правильно, в присутствии Зиланн, магический глаз колдуна не работает. Правда я немного волновался, если колдун следит за мной уже давно, то он наверняка видел, откуда я пришёл, разыскать мою спутницу ему будет не трудно. Человек, который неотрывно шёл за мной, был дураком. Или успешно играл эту роль. Привычный оглядываться через плечо, даже находясь в лесу, я заметил его сразу. Не высокий, худощавый, одетый в простую, немного по истрепавшуюся одежду. Такие как он, сливаются с любой толпой, ничем не выделяясь. Глупая уловка, заставлять умелого сыскаря, притворяться недоучкой. Не понимаю, чего колдун рассчитывал добиться. В таверне, как всегда, было людно. Хоть и редко я бываю в Швилане, но каждый раз, тут полно народу. Добрая, шмаррская еда, которой потчует гостей Рал, а также густейший, чёрный кинас, развязывающий языки неосторожным, привлекают людей в таверну. Послеполуденный час, когда желудок напоминает о том, что завтрак был съеден целую вечность назад, а глотка пересыхает в предвкушении смакования кинасом, в этот час, самый большой наплыв посетителей. Ступив через порог, я с наслаждением вдохнул воздух, в котором, как в овощном рагу, где смешано множество овощей, перемешаны самые разные запахи. Запах вкусной еды, вызвал голодное урчание желудка. С сожалением вздохнув, я тоскливо выругался, задерживаться в городе определённо не стоило, а это значит, что я не успею вкусить фирменное блюдо Рала, Гарнатский Храт. Описывать достоинства этого блюда бессмысленно, те, кому не довелось его попробовать, просто не поймут, а те, кому довелось, несомненно, проглотят слюну. Я направился прямо к стойке, за которой стоял сам хозяин, высокий, толстый, улыбающийся. Как всегда. Он меня узнал. - Добрый гость в моём заведении, - сверкнув широченной улыбкой, провозгласил Рал. И немедленно вытащил из-под стойки стакан с голубоватой жидкостью, как будто специально хранил там. - Щедрый гость - редкий гость. С этими словами он протянул мне стакан. Кинас, при чём урожай этого месяца, Рал всегда был щедрым человеком. Сладковатый привкус пьянящего напитка, мгновенно, огнём пробежался по моим жилам, вот ведь дела, Швилан, самый поганый город на всём протяжении от лесов чиава и до земель умных ящериц, а вот как отведаешь этого благословенного напитка, сразу готов многое простить богам за такое недоразумение. - Ты щедр, Рал, - проговорил я, ставя стакан на стойку. - А ведь я редко у тебя появляюсь. - Редко, но метко, - отозвался Рал. - Для прославленного Торудо, я могу многое сделать, таких героев как ты, не много осталось в наше время. Я хмыкнул, у Рала был повод относиться ко мне лучше, чем ко многим другим, когда-то мне довелось вызволить из беды его дочь, девушка, на ночь глядя, выбралась из отцовского дома, чтобы помчаться на встречу жениху. Жениха она встретила, да только не она одна, двое громил, как следует, отделали парня, а после собирались заняться девушкой, хорошо я оказался там именно в тот момент, когда дело дошло до высшей точки. Именно после того случая, я и узнал, что в Швилане есть как минимум один хороший человек и с тех пор, останавливался только в "Сытом Куске" Рала. - Как видишь, зал у меня забит под завязку, - проговорил между тем Рал, проговорил с гордостью, оно и понятно, у плохого трактирщика никогда не будет столпотворения. - Однако для тебя, местечко найдётся. И любимое твоё угощение тоже. Я поднял руки. - Ты не представляешь, как мне хочется отведать твоих знаменитых харчей, но, увы, мне, у меня нет ни одного пальца времени. Я пришёл, чтобы купить провизии на четыре недели. Рал кивнул. - Ну что ж, значит в следующий раз, - он кликнул помощника, долговязого парня, с добродушным, но опечаленным лицом, а меня позвал за собой. Рал привёл меня в свою кладовую. Надобно сказать, что мне стоило огромных усилий поддержать свою решимость покинуть город до наступления ночи, потому что изумительнейший аромат запахов, окутал меня ещё на подходе к кладовой, а уж стоило мне переступить порог, я вообще утонул в этом тумане. Несколько минут, я потратил на то, чтобы не захлебнуться слюной, а уж потом только смог приступить к делу. Рал глядел на меня с пониманием. Увы, вынужденный брать только хранившееся долго вяленое мясо, я был вынужден проходить мимо упакованных в ларнаскую бумагу мясных лепёшек, клянусь, даже царю Балнатии, самого просвещённого и богатого государства нашего мира, не зазорно было бы отведать этих лепёшек. Сушёные, но не потерявшие вкуса и сытности фрукты, последовали за двумя окороками. Двадцать кругов земляного хлеба, не притязательного на вид, но обладавшего неповторимым вкусом, достаточно было окропить его водой и подержать какое-то время над дымом костра и отличить его от настоящего, пышущего жаром каравая, будет невозможно. Когда я, наконец, вернулся к входу в кладовую, где меня дожидался Рал, я, наверное, напоминал святого, соблазняемого несколькими демонами сразу, как только я удержался от того, чтобы не запихнуть в мешок побольше всей той снеди, что хранилась в этом погребе, я не знаю. В конце концов, я не устоял и взял два маленьких, плотно закрытых горшочка, в них хранилось незабываемое лакомство, я собирался разделить его этой ночью с Зиланн, может быть после этого, она станет ко мне благосклоннее. - Когда закончишь свои дела, возвращайся ко мне, - проговорил Рал, запирая дверь в кладовую на тяжёлый засов и, навешивая замок, надо полагать, он опасался своих собственных слуг и домочадцев, которые могли не устоять перед искушением. - Специально для тебя, приготовлю медовый пратт, ты ведь его любишь. - Если уцелею, то обязательно вернусь, - пообещал я. Потом, не торгуясь, честно заплатил двадцать, полновесных серебряников, еда того стоила. К тому же я получил целый мех кинаса, правда, прошлогоднего, но отнюдь не утратившего своих вкусовых качеств. - Слушай, я не хочу появляться в общем, зале, может, выпустишь меня через заднюю дверь? - попросил я. Рал окинул меня быстрым, понимающим взглядом и кивнул. Он и, правда, многое понимал. Неприметная, выкрашенная серой краской дверь, вывела меня в маленький переулок. Рал закрыл дверь за мной, но задвигать на засов не стал, понимал, что я вполне могу вернуться. Наверняка приставил к ней кого-то из своих дюжих охранников, на случай, если мне потребуется помощь. Оглядевшись по сторонам, я закинул перемётную суму на плечо и зашагал направо. Перед тем, как выйти на улицу, я осмотрелся и, не заметив никого из возможных шпиков, зашагал дальше. Таверна Рала, располагалась почти в центре города, где клиентура побогаче и прибыль соответственно побольше. До городских ворот было прилично, и я шёл, ощущая нарастающее беспокойство. Этого мужика, я заприметил сразу, едва только вывернул из-за огромной телеги, перегородившей половину улицы. Его оценивающий взгляд, шарил по толпе. Меня он тоже заметил, и усмешка появилась на его лице. Он не был городским стражником, это точно и на наёмного воина тоже не похож, скорее уж телохранитель какого-нибудь вельможи, я даже был уверен, что знаю какого именно. Поверх одежды, на нём была толстая куртка, с широкими, стальными пластинами. Она была даже лучше кольчуги, уж я то знаю, испробовал и те и другие. Кольчуга, хоть и выглядела внушительнее, в бою уступала этой куртке. Прошитая внутри и снаружи, она, по сути, была огромным куском железа, соединённым толстой кожей. А на поясе верзилы, болтался шестопёр. Длинная, покрытая деревом рукоять и широкая "голова", из которой торчали смертоносные лезвия. Боевое оружие, меч привычный и потому казавшийся слабым, был не самым лучшим оружием против шестопёра. Верзила медленно оторвался от стены, к которой прислонялся и неторопливо направился в мою сторону. Одновременно с ним, я увидел ещё двоих, вышедших по бокам. Они точно ждали меня. Не подумайте, что я трус, я просто осторожный и разумный человек. И если я вижу перед собой троих, опытных в бою людей, а эта троица, вне всякого сомнения, была очень сильной, иначе бы их не взяли на ту работу, которую они исполняли, то самым разумным я считаю отступление. Развернувшись, я направился в противоположном направлении, а, оказавшись за телегой, припустил во весь дух, пока они меня не видят. В этом городе я плохо ориентировался, однако чтобы отыскать путь к другим воротам, моего знания хватило. Естественно, я не рассчитывал, что стража в воротах пропустит меня, раз уж за меня взялись, то глупо будет считать, что оплошают настолько серьёзно. Нет. У ворот придётся драться и я должен оказаться там раньше этой тройки, потому что драку с десятью стражниками, я могу выиграть, а сразу с этими тремя, нет. Мне показалось, что я слишком долго бегу по этой улице, к тому же я начинал смутно чувствовать тревогу, несомненно, колдун следил за мной. Спрятаться от него я не мог, зато мог скрыться от его слуг. И я свернул на боковую улицу. Потом ещё раз свернул на более широкую улицу. Всё-таки, оказалось, что я плохо ориентируюсь в этом городе или же его строители были совсем ненормальными людьми. Ну, скажите мне, кто мог предполагать, что широченная, как площадь улица, на самом деле окончится глухим тупиком? Во всяком случае, я, не мог. Резко развернувшись, я увидел своих преследователей, выворачивавших из-за угла. Теперь их было четверо. - Ты дурак, - усмехаясь, бросил мне тот самый, кого я увидел первым. - Я не думал, что ты настолько глуп, что свернёшь в тупик. Остальные, не издавая ни звука, отцепили от поясов, кто шестопёр, кто палицу, один вообще вооружился диковинным крюком, и стали брать меня в кольцо. Мой Шиповник, единственный мой друг с давних времён, злобно зашелестел, уставясь своим стальным глазом на врагов. Скоро уже для него начнётся потеха, кровавая работа, для которой он был рождён, но которую не слишком любит. Я не тешил себя надеждами, шансов выстоять в такой схватке, у меня не было, эти четверо, были как минимум равными мне. Один на один, я бы с ними ещё поспорил, а так... Дожидаться, пока они сами нападут или же атаковать их первым, было одинаково. Я выбрал второе, просто потому, что ненавижу уступать кому-то хоть в чём-то. Парень с крюком, оказавшийся ко мне ближе всех, стал первым моим противником. Я не дал ему поймать крюком мой меч и, крутанувшись на одной ноге, второй врезал ему в колено. Вообще-то, я метил в пах, но он успел прикрыться. Резко отпрыгнув назад, я отбил атаку второго и прикрылся им, как щитом, отгородившись на мгновение от остальных. В третий раз, мне было уже не уйти и, осознав это, я ринулся на вожака. Избежав направленных в мою, неприкрытую спину ударов, я кинжальным броском оказался перед ним. И взвихрилась сталь, соткав призрачный веер, наполнив пустынный переулок гулом рассекаемого ветра. Звон, столкнувшихся смертоносных меча и шестопёра и следом за ними, негромкий стон, полный муки и боли. Следом крик и снова звон оружия, и глухой стук, какой бывает, когда твёрдый предмет, соприкасается с мягким, податливым телом человека. Для одного из сражавшихся, наступила тьма. Думаю не надо объяснять, что этим сражавшимся был я...