Подав мне мой парашют, Альфи помог мне закрепить спереди мой личный кислородный баллон. Это сопровождалось затягиванием серии ремней, которые Альфи закрепил петлей ниже и позади ремней обвязки BT80, прежде чем туго затянуть их, так что у меня возникло ощущение, что мой желудок сдавливается. Он передал мне кислородную маску и ввинтил черную ребристую резиновую трубку в сопло кислородного баллона. Я надел маску на рот и нос и закрепил металлические застежки по обе стороны шлема. Следопыты используют легкие шлемы из стекловолокна с открытым лицом, немного похожие на те, что носят байкеры «Ангелов ада».
Я прижал кислородную маску к лицу и глубоко вдохнул. Если бы латексная резина маски не плотно прилегала к моей коже, я бы почувствовал, как воздух просачивается по бокам. Я показал Альфи поднятый большой палец, и он перевел клапан кислородного баллона в положение «включено». Я вдохнул и почувствовал, как холодный, чистый прилив кислорода поступает в мои легкие, а мгновение спустя у меня закружилась голова. Мы не дышали чистым кислородом, но были довольно близки к этому, и это было фантастически. Не было лучшего способа избавиться от похмелья, если вы накануне вечером были в стельку пьяны.
Перед началом курса HALO каждый оператор Следопытов должен пройти тест на гипоксию, чтобы проверить свою способность функционировать в условиях недостатка кислорода в мозге. Вы помещаетесь в компрессионную камеру, которая для начала воспроизводит атмосферу на уровне моря. Постепенно камера поднимает вас на высоту 10 000 футов, где уровень кислорода заметно ниже. Затем вы должны снять маску и выкрикнуть свое имя, звание и личный номер, а также поиграть в хлопки, чтобы продемонстрировать, что с вашей координацией все в порядке.
Они продолжает поднимать вас все выше, пока все в камере не окажутся в полном замешательстве. Люди по-разному реагируют на условия нехватки кислорода, точно так же, как отдельные альпинисты при восхождении на большую высоту. Цель тестов на гипоксию — доказать, что вы можете работать в течение нескольких минут на такой экстремальной высоте практически без кислорода, если ваша маска выйдет из строя.
Альфи выключил вентиль и перешел к следующему парню в очереди. Я схватил свое основное оружие, потрепанную штурмовую винтовку М16, и перекинул ее через левый бок, направив ствол в пол. Мой 13-зарядный пистолет, «Браунинг», лежал у меня в рюкзаке, потому что, пристегнув его к бедру, я рисковал, что он помешает во время прыжка. Мои гранаты и большая часть запасных магазинов с патронами тоже были там. Но вы всегда прыгали с пристегнутым к телу вашим основным оружием, на случай, если вы потеряете свой рюкзак во время падения.
Все мы носили с собой нож, обычно пристегнутый в ножнах к левому предплечью. Вам нужно было, чтобы он был в пределах досягаемости на случай, если одна из многочисленных строп от вашего купола запуталась и вам пришлось бы ее перерезать.
Наконец, я натянул пару тонких кожаных перчаток. При свободном падении с большой высоты может быть очень холодно, но перчатки были больше для защиты рук. Ручки, с помощью которых вы управляли куполом, были сделаны из прочной ткани, и вам часто приходилось много работать с куполом по своему усмотрению. Даже руки кузнеца все равно могут быть изодраны в клочья, а это последнее, чего бы вам хотелось в начале миссии.
К левому запястью у меня был пристегнут высотомер, который показывал мне расстояние, на котором я находился от земли во время падения. Я установил его на ноль перед взлетом, с поправкой на высоту местности, над которой мы прыгали. Если вы не учли это изменение рельефа местности, ваш высотомер может показать, что у вас в запасе много высоты, в то время как на самом деле вы вот-вот врежетесь в землю. Каждый из нас проверял свои высотомеры, когда C130 набирал высоту, чтобы убедиться, что они работают должным образом.
Надев прыжковое снаряжение, мы неуклюже вышли из ангара, выглядя как группа астронавтов, собирающихся подняться на борт шаттла. Когда мы это сделали, я услышал вой стартеров двигателей на четырех турбинах C130, за которым последовал кашель и шипение первого запуска. Том готовил «большую птицу» к запуску. Мы шагнули к «Геркулесу», когда он начал набирать обороты, и я почувствовал, как по коже побежали первые мурашки.