РАССКАЗ КАРАДЖА
Возле зарослей колючек, невдалеке от песков, Баллы увидел двух чабанов, сидящих в тени наскоро сделанного и чем-то похожего на гнездо горляшек шалашика. Мальчик соскользнул со своего верблюда, стреножил его и подошел к сидящим. Как позже выяснилось, оба чабана были из того же села, что и он. Один из них небольшого роста, чернявый мужчина, другой — не по годам полный, молодой парень. Баллы поздоровался. Чабаны, не поднимаясь с мест, ответили на приветствие. Чернявый поглядел на него острыми глазками и спросил:
— Ты, малый, не из гагшалов будешь?
— Да.
— Сын Мурадгельды?
— Верно, его сын, — подтвердил в недоумении мальчик. — Я вас, ага, что-то не припоминаю.
— И неудивительно…
Но тут в разговор вступил молодой парень.
— Вы, Караджа-ага, наверно, давно видели этого мальчика?
— Когда он был еще совсем ребенком.
— А как же вы его узнали?
— Парень очень уж похож на отца, с которым мы некогда батрачили у одного бая-гагшала. Он так же, как и его отец, смугл, у него такое же продолговатое лицо, тонкий прямой нос, и лоб широкий отцовский, густые брови, темные глаза. Очень похож. Может, у отца лишь чуточку полнее щеки. Ты, сынок, учишься?
— Учусь.
— Ты, значит, и есть тот самый маленький следопыт?.. Люди утверждают, что ты помнишь следы всех своих овец.
Баллы промолчал. Молодой чабан с любопытством посмотрел на паренька. «Маленький, а, смотри-ка, следы всех овец помнит».
— А где же твой отец? — спросил он.
— Ушел в горы на охоту.
— Тоже дело. Власть дала землю, воду, сыновья выросли, можно и поохотиться.
— Отец Баллы умный и славный человек, — заметил Караджа, начиная свой рассказ о совместных похождениях с Мурадгельды.
— В то время и я, и он были чабанами у Чорлн-бая — богача из песков. Однажды из стада, которое мы пасли, пропали три верблюда. Что делать? Нам за них с богачом не рассчитаться. Целый день проискали. Наконец Мурадгельды оставил меня при стаде, а сам вернулся к месту пропажи верблюдов. Разыскал следы, где они смешались со следами другого стада. Наверное, слышали, время было тогда беспокойное, иные хозяева, улучив момент, просто воровали животных и присоединяли их к своим стадам. Когда ворованных верблюдов набиралось изрядно, их пригоняли в Ахал и сдавали Курбанлы-хану. А тот составлял из таких животных крупное стадо и потаенно пас его в горах. Потерпевшие жители песков очень хорошо знали повадки Курбанлы — и сразу шли к нему, просили помочь найти своих верблюдов. Но он отвечал: «Дадите по десятке или по две за каждого, — попробуем поискать». Если хозяева соглашались, то Курбанлы находил их пропажу. Если же не соглашались, то он всех животных передавал Таймаз-котуру. А тот переправлял их через горы в чужие края.
— Ну и как же? — допытывался Ата. — Нашел Мурадгельды верблюдов?
— О, Мерген мастер своего дела. Он разведал, что около двадцати верблюдов были уведены в Ахал, а среди них и наши.
Помнится, вернулся он в тот вечер усталый, голодный, с пересохшим от жажды ртом. Я накормил его, напоил чаем. После отдыха стали советоваться — как быть. Решили сообщить баю о пропаже.
Вечером мы вернулись к стойлу, напоили стадо. Придти к решению легко, а к дому хозяина шагается все труднее. Как скажешь баю: «Украли трех твоих верблюдов».
— У какого колодца жил тогда бай? — спросил Ата.
— В низине Гибнк, — ответил Караджа и продолжил рассказ. — Хозяин наш был богатым человеком, имел три жены. Старшая родила ему пять сыновей, трех он к тому времени женил. От второй жены, невольницы, было у бая два сына. Оба уже взрослые. Но еще неженатые. Это были очень хорошие ребята. Они часто объезжали пастбища и участливо беседовали с чабанами. А иногда даже ночевали в чабанских кошах. Невольница пекла чуреки, готовила еду для байского двора. Третья жена де-тей баю не родила. Она вечно таскала на спине хворост, затапливала тандыр, сушила скатанный в шарики соленый творог, сбивала масло в бурдюке. Невольница была добра к чабанам. «Может, ее сыновья нам помогут?» — спрашивали мы один у другого.
— Давай сходим в кибитку второй жены бая? — предложил я Мурадгельды.
Но он не согласился.
— Пойдем, Караджа, прямо к хозяину. Рано или поздно нам придется к нему идти. Из-за трех верблюдов бай нас не повесит. К тому же он тоже из рода гагшалов. Возможно, всего лишь хорошенько отругает.