Они стояли на её закраине — каменном гребне высотой, по меньшей мере, в половину мили, а дальше следовал крутой обрыв, переходящий в гладкую чашу, по дну которой весело сновали паровые дрезины с вагонетками, буровые комбайны, автоматоны и, конечно же, шахтёры, казавшиеся с такой высоты муравьями в миниатюрных жёлтых касках. Дно воронки было продырявлено десятками, а то и сотнями шахт, вытяжных отверстий, над которыми лениво вращались лопасти вентиляторов, наклонных тоннелей, откуда выезжали тягачи и грузовые платформы, и ещё Эфир весть чем. Там, внизу, раскинулся настоящий шахтёрский город, и этот город дымил, коптил, шумел, а иногда и ощутимо встряхивал скалу под ногами: похоже, внизу, в шахтах, производили контролируемые взрывы. Иногда из труб с резким шипением вырывался пар, и тогда казалось, что на дне воронки сыто посапывает титанический железный дракон, погружённый в колдовской сон.
— Красивый туман, верно? — Пьеро указал пальцем на ленты сизого смога, стелящегося по дну воронки. — Но дышать им без специальных масок не советую. Слишком много мелких частиц: сажа, киноварная пыль и ещё около сотни наименований. Мы тут берём золото, серебро, бокситы, медь — всего и не перечислишь. Это настоящая сокровищница, обеспечивающая рудой почти сотню заводов там, на Большой Хляби. — Механик махнул рукой куда-то через плечо. — Хотя туда, вниз, я вас всё равно не пущу без специального разрешения.
— Какой-то лунный кратер. — Френн, присвистнув, покачал головой. — Ну и громадина… Вот где бы я такое увидел в Нижнем Тудыме?
— А, Нижний Тудым! У меня там тётка. Торгует цветами и гадает на картах — кстати, говорят, неплохо гадает… И вы, дражайший инквизитор, совершенно правы, совершенно! Кальдера — низменность ударного происхождения. Примерно миллион лет назад сюда упал крупный метеорит, чем, кстати, объясняется такое изобилие редкоземельных металлов в здешних породах.
— Метеорит? Но почему…
— Почему дыра такая неглубокая и похожа на блюдце? Одна из теорий такова: рухнувшее сюда небесное тело имело большую массу, но крайне невысокую плотность. Поэтому, едва ударившись об землю, метеорит взорвался. При этом большая его часть просто испарилась. Должно быть, зрелище было феерическое: лес пылает на мили вокруг, земля трясётся, в небе чёрные тучи дыма и ядовитых газов… Но это было давно, и сейчас шахтёрские картели, как видите, облюбовали это место прочно и надёжно. Ох, какие же тут в своё время шли войны между шахтёрами! Вы и представить себе не можете! Без смертоубийства, конечно, — у нас такое не принято. Но шахты друг дружке заливали, подрывали технику, портили инструмент, фу! Лет двадцать назад только угомонились, когда случилось нашествие Дохловолков… Если коротко: местные волки начали внезапно дохнуть от какой-то болячки, а потом воскресать, и нападать на всех, кого видят. Хлябь-с, что поделать… Волков извели, но с тех пор шахтёры поняли, что дружить оно выгоднее, нежели кулаками друг дружку мутузить. Особенно, господа, выгодно дружить вместе против кого-нибудь, ха-ха-ха!
Но Фигаро уже не обращал внимания на Кальдеру; взгляд следователя был устремлён дальше, в сторону горизонта, тонкую линию которого кривила ужасающая громада одинокой горы. Горы, чью вершину разорвала на две похожие на рога половины некая дикая сила, гору, на фоне которой все другие горы казались просто разбросанными вокруг камешками.
— А, господин следователь, вижу, куда смотрите! — Старший механик довольно захихикал, похлопывая руками в перчатках по своим квадратным бокам. — Рогатая гора. Сокровищница, на фоне которой меркнет даже Кальдера. Прекрасная и недоступная дама моего сердца! Между этих двух каменных «рогов» золото, говорят, валяется просто на снегу: самородки вперемешку с негранёными алмазами… Чушь, разумеется. Но геологическая разведка недвусмысленно показала: кто из шахтёрских кланов будет владеть Рогатой горой, тот будет владеть Хлябью.
— Вот как? И почему же эта громадина до сих пор не раскопана? — Удивился Френн.
— Расстояние — раз. — Пьеро принялся загибать пальцы. — Твари, что живут в местных лесах — два. Тут вам, как говорится, не здесь; там, у Рогатой, видели даже Бормочущую Мглу. Постоянные бури — три. Погода там — отдельная история, и это, господа, история ужасов! Твёрдые как алмаз горные породы — четыре!.. В общем, за Рогатую гору если и браться, то с умом, хорошенько подготовившись и тщательно всё обдумав. Ну, ничего, наши колдуны в Белом логе обязательно что-нибудь сообразят… ох, простите, господин инквизитор! Я имею в виду…