— Фигаро, — простонал Френн, я хочу купить это. Я не знаю что это, не знаю, сколько оно жрёт керосина, или чего там оно вообще жрёт, но я хочу. Эту. Штуку. Я буду в ней жить. Я буду ездить на ней в столицу, и давить паровики дорожных жандармов. Я буду…
— Да, конечно, обязательно, — Фигаро успокаивающе хлопал инквизитора по плечу, — вне всяческих сомнений. А пока что идёмте во-о-о-о-он в ту палаточку, видите? Там, как я понимаю, дают поесть, и оттуда отлично будет видно этот ваш танк. Или что оно такое. Чёрт, да его отовсюду отлично видно. Так что идёмте, идёмте…
В палатке, рядом с которой уютно пыхтела трубой походная кухня, им предложили на выбор «суп грибной с мясом или суп мясной с грибами». Для инквизитора подобный выбор оказался слишком сложен, однако Фигаро, к этому моменту уже сообразивший, что шоферское мышление чем-то сродни армейскому, заказал «суп с мясом, грибов побольше, а на второе жаркое».
Минут через пятнадцать чисто выбритый старичок в серой косоворотке и меховом жилете нараспашку (в палатке было натоплено как в бане) уже спешил к «любезным столичным гостям» поправляя на ходу широкие штаны на вялых подтяжках и шаркая окованными железом кирзовыми штиблетами. Старичок попросил прощения за «разброд и негодяйства» на кухне, вызванные, по его словам, «утренним ажиотажем»: утренняя смена шофёров уже позавтракала и уехала, а до обеда было еще прилично, поэтому его только начинали готовить.
— Придётся подождать. — Старичок в подтяжках тягостно вздохнул. — А пока что могу принести пива. Водки даже не просите — не дам даже под угрозой расстрела. Иначе меня командир Анна на куски порубит.
— А какое отношение… — начал, было, Фигаро, но старичок, хитро щурясь, перебил следователя:
— А такое, что вам сегодня вечером с нашими доблестными защитниками выдвигаться к Рогатой горе. Вы ведь господа Фигаро и Френн, столичные служивые. Это тут уже всякая мышь знает. Госпожа Гром так сказала: кормить этих двоих от пуза, а водки не давать вообще.
— М-м-да. — Инквизитор раздражённо постучал пальцами по потемневшей от времени и следов сотен тысяч пивных кружек столешнице. — О нас и об этой «секретной операции», похоже, знает уже вся Хлябь.
— Френн, выключайте инквизитора. — Фигаро вздохнул. — А то у вас, похоже, бзик. Ну кто вам сказал, что это всё — секретно? Нас что, волколак подслушивает? Или «снеговик» под столом? Едем делать простое и понятное дело: таскать Других гадин за хвост. Профессиональная, можно сказать, стезя… Да, любезный, уж если еду придётся подождать, то не могли бы вы тогда сразу принести пива?
— Как не мочь! — Старикашка всплеснул руками. — Оформим в пять минут! А красавец, скажите? — Он кивнул в сторону огромного гусеничного монстра, в грузовые люки которого как раз сейчас хмурые люди в белых робах загружали какие-то ящики с военной маркировкой. — Это, господа, «Мамонт»! Я его в последний раз видел… ох, да и не упомнить уже, когда.
— А что это за аппарат? — Френн заметно оживился, когда речь зашла о механическом гиганте. — Танк? Тягач? Всё вместе?
Старик захихикал.
— Ну, это, вот, вроде меня: то ли повар, то ли механик, то ли шахтёр, а то ли шофёр. Всего понемногу получается.
— У вас, должно быть, богатая история, любезный. — Фигаро вежливо наклонил голову и многозначительно постучал пальцами по столу, намекая на отсутствие там чего-либо съедобного или хмельного, но старикашку уже было не остановить.
— Моя история — что! Тут у половины такая история: кто чем по молодости занимался, кто где осел, а кто и вовсе в сугробе остался на веки вечные. Ничего интересного, в общем. А вот «Мамонт» — другое дело. Жила тут в незапамятные времена семья Штоков — известнейшие люди! Владели половиной здешних шахт, а кто-то говаривал, что и почти всеми, кроме, понятно, тех, что Свободные артели под себя подмяли. И так у этих Штоков хорошо дела шли, что решили однажды заказать себе вот этого железного мастодонта. Ни одна мануфактура на Большой земле браться за такое не хотела, во как! То, понимаешь, сделаем, но меньше, ниже, или вообще на колёсном ходу, а деньги, ясное дело, вперёд. Ну, оно как раз понятно: кто потом, ежели что, такую дуру выкупит? И тут оказалось — вот не поверите! — что почти такой же трактор лежит на складе фабриканта Форинта! Только готовый наполовину — вторую не доделали: то ли заказчик обанкротился, то ли ещё чего, только ржавело шасси от нашего «Мамонта» и кусок корпуса в каких-то сараях; только место занимало всё это барахло. Доделывать инженеры Форинта «Мамонта» наотрез отказались: мол, шо, опять?! Не-е-е-ет уж, увольте: покупать — покупайте, а заново с этим хламом возиться, это вы уже сами. Короче, выкупили Штоки половину трактора за какие-то гроши, погрузили на несколько железнодорожных платформ, и доставили прям на Хлябь. И вот тут уже местные мастера сами подписались на восстановление, потому как было им ну очень интересно покопаться в такой железке. У нас тут, если ещё не заметили, всё быстрее, выше, сильнее!