— Да-а-а-а, — сказала Моргана, сбросив с себя личину Анны Гром, как только кок скрылся за дверью, — как всегда, мои диеты скоропостижно заканчиваются, стоит мне увидеть что-нибудь по-настоящему вкусное. Что ж, прости, фигура, с меня две недели утренних пробежек… Однако же, поглядите, какая красота.
— Согласен, — кивнул Фигаро, — я и не представлял, что мясо прожарить до вот такой вот сияющей корочки… Чёрт, да из него же буквально течёт! И грибы. Это же трюфели, чтоб меня! Чёрные трюфели! Командиры гвардии получают по десять тысяч империалов месячного жалования?
— На самом деле, — Моргана взмахнула рукой, и бокалы со стопками, немного потанцевав в воздухе, мягко опустились на стол идеальными парами, — в этих лесах чёрный трюфель не так уж и редок. Тут есть пещеры, где эти грибы растут как капуста в средней полосе. И местный трюфель по вкусовым качествам очень, очень хорош.
— Почему тогда об этом никто не знает?
— Да знают все, — Моргана махнула рукой, — только мало кто разменивается на такие мелочи. Трюфель ведь мало сорвать, его нужно ещё и доставить в столицу, красиво подать, красиво продать… Золото проще и быстрее.
— Князь Дикий, — Метлби принял из рук Артура ведёрко трансформированной водки, и тут же обратил его в большую пузатую бутыль, — сделал на этих самых трюфелях целое состояние. Он умеет делать деньги буквально из воздуха, но это его, к счастью, не интересует.
— К счастью?
— Да, господин инквизитор, к счастью. Даже в наш век упадка остались люди, понимающие, что первично, почему деньги лишь средство, и для чего именно они средство. Князя интересуют исследования. Квазиматематика, натурфилософия, история, алхимия, физика частиц и, особенно, ботаника. Он страшный любитель огородничества и колдовской селекции, и я вас уверяю, что вскоре они с академиком Вавиловым засадят Луну кукурузой, а Хлябь — морозостойкой клубникой.
— Так это же прекрасно, разве нет?
— Ну-у-у… Последняя разработка господина Вавилова — хищный кабачок — сожрала двух собак и едва не сбежала из клетки. Так что, скажем так, случаются некоторые накладки.
— Святый Эфир, — Моргана охнула, — кому может понадобится хищный кабачок?!
— Ну как же: растения способные обороняться от посягательств птиц и травоядных животных будут в перспективе весьма востребованными. Тут главное знать меру, чтобы они не жрали и фермеров тоже. Вот, например, лешаки, сиречь древни костеногие откуда пошли?
— Эм-м-м-м…
— Я так и знал, господин Мерлин, что это ваша работа.
— Не то чтобы моя, на самом деле. Я всякими кустиками никогда не увлекался. Но вот уважаемый господин Виллис из научной когорты Белой Башни очень любил рассказывать о победе над мировым голодом.
— Ага, ага. И чем древни были до того, как…?
— Кукурузой. Ладно, у вас еда стынет. — Артур потёр нос пальцем, дёрнул себя за кончик бороды и проворчал: — Хоть я и не имею возможности с вами выпить, однако же, хочу предложить тост: за воссоединение. Я рад тебя видеть, старая чертовка, по-настоящему рад. Вместе весело шагать по просторам, и Демону в харю напихать проще хором. Так думаю.
Они выпили, закусили, и зашуршали клеёнчатыми пачками табака, золотистым картоном сигаретных пачек, свёртками со всякими курительными принадлежностями, без которых нельзя забить ни одной доброй трубки. Моргана с наслаждением затянулась ароматным кальянным дымом и откинулась на спинку диванчика.
— Красота! Как, всё же, здорово, что и в этой своей ипостаси я люблю курить кальян… Кстати, старый хрыч, давай, колись, как ты понял, что я это я? Хватит напускать таинственности, всё равно ведь расскажешь.
— Да нет тут никакого особенного секрета. — Артур хихикнул. — Когда вы с Метлби мерились качеством иллюзий, я понял, что Анна Гром, разумеется, могла много читать, и, может, даже питает страсть к книжкам с картинками, но уж твой будуар в Облачном замке она видеть точно не могла, не говоря уже о том, чтобы воссоздать его точную копию прямо вот так, из головы. Ну и имя это дурацкое: Анна Гром. Его брали себе Пресветлые Сёстры — не путать с девчонками— колдовскими глушилками! — из Ордена Морганы-Великомученицы, который потом переименовали просто в Белый Орден. Анна Гром это ведь «Моргана», просто разбитое на две части, где первая поставлена после второй и перевёрнута. Согласно Закону о Величайшей Непоимённости в честь членов Квадриптиха нельзя было называть вообще ничего, особенно религиозные и политические течения. Дабы никто не творил всякой мерзости от нашего имени. Поэтому шли на всякие увёртки, вот, например, как упомянутые мной фанатички. Они, кстати, оказались весьма полезны, когда настало время вогнать Матушке-Церкви в сердце последний осиновый кол… Ну да бес с ними, главное, что всё хорошо закончилось