Он скользнул по проходу, невидимкой двигаясь в сторону стеллажа 204.
«И всё же. Давай разберёмся: тебя покалечили заклятьем. Ты вернулся назад во времени и оказался целым и невредимым. Почему? Потому что ты предотвратил эту цепочку событий, начал новую, которая также являлась следствием первой. Таким образом, ты не нарушил ход времени и не создал парадокса… Стоп. Чёрт. То есть, изначально была создана — или существовала? — линия времени, где он должен вернуться в прошлое, и…»
— Ступефай!
Два сногсшибателя столкнулись и взорвались в воздухе — нередкое явление, поскольку целились этим заклинанием, как правило, в зону «голова-грудь», а сам заряд сногсшибателя был довольно крупным.
Прыжок. Уворот. Но перед этим он успел заметить искажённое кривой улыбкой лицо женщины с чёрными волосами, той самой, что отдавала Пожирателям приказы.
Она стояла у стеллажа номер 204 и, хихикая, подбрасывала в руке ярко светящийся шар пророчества. Её палочка из ярко-светлого дерева смотрела прямо мракоборцу в лицо.
— Ты это ищешь, красавчик? — Женщина высоко подбросила шар и ловко поймала его тремя пальцами. — Твоё начальство действительно уверено, что такие вещи должны храниться в этом погребе? Знаешь, как мы сюда попали? Два «Империо» и один «Конфундус». И вот так в магической Британии работает абсолютно всё.
— Мы переработаем систему охраны, — пообещал Гикори, и швырнул в женщину «Диффиндо».
Она отбила его проклятие палочкой с такой лёгкостью, словно это был просто плюй-камешек.
И швырнула в ответ Шар Пророчества.
Всё, что успел Алишер Гикори, это увидеть номер на шаре: 100-11. Он машинально рванулся вперёд, схватил проклятую сферу, мягко сияющую зеленовато-синим огнём, и…
Его тело вспыхнуло ослепительно-белым пламенем.
А ещё он увидел на руке женщины силовую перчатку, сотканную из едва заметной полупрозрачной дымки.
Этот огонь не сжигал, а просто медленно превращал тело мракоборца в некое подобие белых ажурных хлопьев, чем-то похожих на большие красивые снежинки. Больно не было, лишь ощущение какой-то засасывающей пустоты.
Запрет Мерлина.
«Никто никогда не сможет даже прикоснуться к пророчеству, что не для него сделано было, и чужое изменить не сможет…»
Он успел. Едва-едва, но успел.
Маховик Времени.
Один поворот. И ещё один. И ещё.
Рывок назад — на этот раз куда сильнее и жёстче. Вспышка света, тошнота.
Он стоял посреди Зала Пророчеств, жадно хватая ртом воздух и судорожно шаря руками по телу.
Огня не было. Он был жив.
«Сто и одиннадцать. Сто и одиннадцать. Запомнить. Запомнить»
Можно было не торопиться, ведь Пожиратели окажутся в этом зале много позже. Но он всё равно бежал, с трудом сохраняя равновесие на глянцево сверкающем скольком полу, а шары, казалось, смеялись над ним, уютно устроившись в своих мягких гнёздышках.
Стеллаж 204. Шар номер 100-11 — третья полка снизу. Проклятая стекляшка, весело переливающаяся двумя цветами: зелёным и синим.
И имя на подставке.
«Гарри Поттер. Кто, во имя Мерлина, этот Гарри Поттер? Впрочем, это не имеет значения; если Тёмному Лорду так нужен этот шар, то он его не получит. Никогда»
— Депульсо!
Шар словно ветром сорвало со своего насиженного места. Он с размаху ударился о полку соседнего стеллажа, и разлетелся вдребезги.
Тяжело дыша, мракоборец упал на колени и дрожащей рукой утёр пот со лба.
— Прелестно, мой милый друг.
Он вскочил на ноги, одновременно уходя от атаки и выставляя перед собой щит «Призматиса», но…
— Экспеллиармус-петрификус-тоталус-флиппендо.
Палочку вырвало из руки точно кусок мокрого мыла; она бессильно застучала по тёмным плитам пола. Тело сковало нечто наподобие живого текучего камня, а затем стопы мракоборца оторвались от земли, и его, подняв в воздух, перевернуло кверху ногами.
Все три заклинания были произнесены менее чем за секунду. Гикори в жизни бы не поверил, что такое в принципе возможно.