Штуковина явно обладала некоей колдовской силой. Проблема была в том, что таковой не обладал сам Аллауд-Дин. Он не мог использовать колдовской предмет себе на пользу, но ему пришло в голову, что свинцовую блямбу можно выгодно продать; возможно, даже выгоднее, чем любой из алмазов.
Он положил свинчатку на полу халата и стал чистить волшебную штуковину песком.
То, что случилось дальше, Аллауд-Дин описывает довольно путанно. Все же, высокий слог и воображение не были сильной стороной разбойника, поэтому стоит отдать ему должное хотя бы за попытки описать нечто из ряда вон выходящее.
А случилось вот что: печать внезапно засветилась. Что-то полыхнуло (как пишет сам Аллауд-Дин, «точно в костер плюхнули спирту»), и перед разбойником разлилось сияние, из которого вышло престранное существо.
Перед Аллауд-Дином предстала сияющая фигура, похожая на человеческую, но сотканная из чистого света. Разбойник даже не успел испугаться, как сияние вокруг фигуры погасло, и свет превратился в человека.
Незнакомец, по описаниям Аллауд-Дина, был высок ростом, черноволос и хорош собою. Одет он был так же, как и сам Аллауд-Дин: халат-«песочник», головной платок, широкие шаровары и сапоги. Он заговорил с разбойником, и голос его, как пишет автор дневника «был как у имама в мечети» (Асад тоже не понял, что этим хотел сказать Аллауд-Дин).
«Человек» (разбойник, конечно, понимал, что перед ним — сверхъестественное существо) представился как Аршамур. Он объяснил, что поскольку владелец свинцовой печати (он называл ее «печатью семерых») теперь Аллауд-Дин, то он, Аршамур, будучи джинном и рабом найденного разбойником артефакта обязан исполнить два желания Аллауд-Дина.
Аллауд-Дин, очевидно, охренел, но в записках свои внутренние переживания он не описывает. В любом случае, это не помешало ему возмутиться по поводу «как это два?? В сказках три!», на что джинн, пожав плечами, ответил в том смысле, что, мол, бери, что дают.
Разбойник, как он сам признается в своих записках, подумал, что у него от жары и недоедания едет крыша. Тем не менее, он тут же пожелал очутиться вместе с найденными сокровищами в своем тайном убежище под Аграбой (убежищем был обширный подвал заброшенного дома в маленькой деревушке; о доме ходила дурная слава — говорили, будто там обитает нечистая сила).
Аллауд-Дин пишет, что не помнит случившегося после. Но утром он проснулся на полу в подвале своего убежища, и сундук с сокровищами был рядом, а свинцовая печать крепко зажата в его кулаке.
Он выплатил выкуп за свою голову, раздал долги, купил себе шикарный дом и зажил как султан, но не было ни одного дня, когда бы Аллауд-Дин был счастлив. Его жизнь превратилась в кошмар: бывший разбойник постоянно думал, как же, все-таки он сглупил, столь бездарно потратив первое из двух своих желаний.
Он мог бы попросить у джинна крылья как у орла и долететь с сундуком до дома. Он мог бы попросить перенести его в убежище с кучей сокровищ в сто раз больше, чем найденная им в оазисе. Джинн мог бы, в конце концов, наделить его волшебной силой, и тогда сам Аллауд-Дин переместил бы себя куда ему надо (разбойник знал, что такое колдовство существует).
Ночами Аллауд-Дин метался во сне, грызя подушки и проклиная себя. Он пристрастился к опиуму, пытался заглушить раздиравшую его боль вином и гашишем, искал покоя в женских объятиях, но все было тщетно.
Он даже почти решил покончить с собой, но именно это решение его и отрезвило. Аллауд-Дин понял, что ищет хорошее в хорошем, как говаривали его старые друзья, «у удачи удачи просит». Это было невероятной глупостью: он был жив и сказочно богат, о чем еще вчера не мог и мечтать.
Бывший разбойник успокоился. Он понял, что ему стоит заняться не самоедством, а придумать, на что потратить свое второе — и последнее — желание.
И вот тут Аллауд-Дину пришла в голову мысль столь же простая, сколь и гениальная: для начала узнать у самого джинна где пролегает предел его, джинна, возможностей. А то вдруг он, Аллауд-Дин, попросит, скажем, погасить Солнце, а джинн не сможет — обидно ж будет!
Аршамур, несмотря на то, что был Другим существом, оказался на редкость интересным собеседником, который, к тому же, легко шел на контакт. Джинн сразу расставил все точки над «i»: нет, он не мог погасить Солнце, сделать Аллауд-Дина хозяином мира или осушить океан. Зато превратить разбойника в колдуна или наделить его способностью перемещаться вне пространства и времени — запросто.
Аллауд-Дин спросил, как так вышло, что печать джинна оказалась в забытом богом оазисе на краю земли. Аршамур усмехнулся и сказал, что так поступают практически все хозяева джиннов: сперва они загадывают желания, а потом кусают локти, жалея об упущенных возможностях, и дабы никому не повезло больше, чем им самим, стараются спрятать печать куда подальше. Его прошлый хозяин, поначалу пожелавший омолодиться, а потом — стать богачом, загадав свои желания запоздало понял, что мог бы, к примеру, пожелать бессмертия и еще больше золота. Поэтому он придумал, как ему казалось, безупречный план: спрятать печать Аршамура в пустыне, в сундуке с золотом. Расчет был такой: если кто-то найдет сундук, то не обратит внимания на никчемную свинчатку в куче драгоценностей. С другой стороны, при необходимости можно было вернуться и забрать печать (бывший хозяин джинна лелеял надежду передать Аршамура своим наследникам).