Неизвестно и время начала военной службы И. И. Бутурлина. Насколько возможно понять, Иван Иванович оказался в первом составе гвардии Преображенского полка, однако документальных указаний на точную дату его зачисления в полк отыскать пока не удалось. По крайней мере, достоверно известно, что осенью 1694 года он принял участие в Кожуховском походе{850}. Неясными поныне остались и обстоятельства производства Ивана Ивановича в начальные офицерские чины. С одной стороны, в списке участников Кожуховского похода Иван Бутурлин отмечен уже как майор Преображенского полка{851}, с другой — в материалах полкового архива зафиксировано, что старшим офицером он стал лишь в 1697 году{852}. В отличие от большой группы своих сослуживцев по гвардии И. И. Бутурлин не совершал в 1697–1698 годах никаких образовательных поездок по Западной Европе, а также не сопровождал Петра 1 в первом зарубежном путешествии{853}.
Впрочем, в отличие от некоторых других старших офицеров гвардии петровского времени Иван Бутурлин свободно владел пером. Сохранившиеся его многочисленные росписи исполнены связным, четким письмом, не лишенным даже некоторой декоративности. В начертании ряда букв Иван Иванович отчетливо воспроизводил графику XVII века.
Как бы то ни было, Великую Северную войну И. И. Бутурлин встретил уже генерал-майором. Более того, он стал одним из руководителей первой значительной операции российской армии — осады шведской крепости Нарва. Согласно официальной «Гистории Свейской войны» 23 сентября 1700 года царь прибыл к крепости в сопровождении И. И. Бутурлина, командовавшего внушительной группировкой из двух гвардейских и четырех полевых ПОЛКОВ{854}.
Пребывание под Нарвой завершилось для И. И. Бутурлина, однако, не лучшим образом. 19 ноября шведский отряд во главе с королем Карлом XII, скрытно десантировавшись на южном берегу Финского залива, стремительной атакой разгромил осадные позиции российских войск. Несмотря на то что полкам гвардии удалось отступить в организованном порядке, Иван Бутурлин и еще пять генералов попали в плен.
На чужбине Иван Иванович провел почти десять долгих лет. Шведская сторона поначалу отнеслась к сановным нарвским пленникам вполне благосклонно. Им было позволено снять в Стокгольме частные дома и свободно перемещаться по городу. Достаточно сказать, что стокгольмские амурные похождения генерал-майора князя И. Ю. Трубецкого имели последствием рождение в феврале 1704 года внебрачного сына — будущего знаменитого просветителя И. И. Бецкого{855}, дослужившегося до чина действительного тайного советника и скончавшегося в возрасте 91 года[159].
Исключение в режиме содержания было сделано единственно для И. И. Бутурлина. Будучи доставлен в шведскую столицу в мае 1701 года, Иван Иванович оказался водворен в сырое полуподвальное помещение с зарешеченными окнами, где находился в полном одиночестве.
Столь суровое обращение шведов с Иваном Бутурлиным было не случайным. Дело в том, что под Нарвой И. И. Бутурлин лично пытал раненого двадцатилетнего прапорщика Хенрика Барона{856} (Henrik Johan Barohn), плененного в сентябре 1700 года{857}, добиваясь от него сведений о гарнизоне крепости. Поскольку уже в ноябре X. Барон был освобожден, история стала известна шведскому командованию. Хорошо еще, что шведская сторона, учтя высокий статус Ивана Ивановича, не поступила с ним аналогичным образом. Тем более что у генерала было что выпытывать.
Известно, что 2 мая 1703 года Иван Иванович, переведенный к тому времени на более свободный режим, а также генералы А. А. Вейде, А. Μ. Головин и любвеобильный И. Ю. Трубецкой предприняли дерзкую попытку побега. Воспользовавшись тем, что почти вся охрана отправилась в церковь, генералы проломили часть стены на первом этаже, выбрались на улицу, сели в заранее нанятую карету и попытались скрыться из города. Однако исчезновение пленников быстро обнаружили и объявили за их поимку огромное вознаграждение — четыре тысячи золотых ефимков. Беглецы были в тот же день схвачены в трех милях от Стокгольма, закованы в кандалы и доставлены к бургомистру{858}.
И вновь злопамятные шведы наказали Ивана Бутурлина строже других. На месяц он был безысходно заключен в подземную камеру, где имелось лишь оконце в двери, через которое пленнику подавали пищу и воду. Затем шведы поместили всех «нарвских» генералов на гостиный двор, где им выделили отдельные небольшие дома, находившиеся, однако, под строгой охраной{859}. Наконец в 1710 году Иван Иванович был обменен — первым из пленных российских генералов — на шведского генерал-майора Юхана Мейерфельда (Johan August Meijerfeldt).
159
Впрочем, и князь Иван Трубецкой прожил не короткую жизнь. Он скончался в январе 1750 года в возрасте 82 лет. Иван Юрьевич был, кстати, последним, кто имел высший в допетровской России чин боярина, полученный им в 1692 году.