А потом вдруг всё погасло. Разум стал необычайно ясным, и Ирвин осознал вдруг: всё возможно.
Магия вокруг него погасла, и зов тьмы затих, так и не успев прозвучать на полную.
Ирвин растерянно оглянулся. Мартен стоял совсем близко, сосредоточенный донельзя. Блокировать силу даже здесь, не так близко к некромантам, для него было настоящим подвигом. Ирвин вдруг понял, что против такого ведьминого круга даже сам наследный принц, с его-то даром, выстоять не способен.
- Детей надо спасти, - выдохнул Мартен явно через силу. – А потом разбираться с этими. Боевой маг сбежал.
- Боевой… - Ирвин с трудом понял, что речь шла о том оставшимся безымянным мальчишке, с которым они спорили.
Тянуть время означало подвергать опасности не только себя самого, а и детей. Ирвин чувствовал, насколько слабым было влияние Мартена, с трудом державшегося на ногах, и, не позволяя себе испытывать его могущество, потянул юных некромантов прочь.
- Открой портал! – не таясь, крикнул он, даже не зная толком, к кому обращается.
Ни Лили, ни Танмор не отреагировали – наверное, понимали, насколько бесполезным было бы любое их вмешательство. Только Сагрон, с трудом преодолевая влияние разливавшейся вокруг магии, вскинул руки, во все стороны рассыпая золотые искры. Они собрались в единое целое, создавая огромный золотой круг, и портал, поблёскивающий особенной, переполненной болью силой ждал детей, удерживаемый, кажется, уже одной волей.
Ирвин видел, как среди искр Сагрона встречались и другие, отличающиеся по оттенку и по форме – это Котэсса поддерживала его собственной силой, пытаясь придать дополнительной мощи и как-нибудь поскорее выпроводить детей прочь.
Втолкнуть их в круг, всё ещё покорных, смутно осознающих, что происходит, было не так и трудно. Ирвин вздохнул с облегчением, когда над головами детей сомкнулся золотистый купол, и они растворились в воздухе, чтобы появиться в другом месте, там, где им пока что ничего не грозило.
Он обернулся, хотя подсознание требовало поскорее бежать прочь, спасаться, не позволить и себе погрязнуть в чужих силовых вспышках. Теперь картина изменилась – некроманты всё ещё стояли на месте, но то эфемерное существо, полупрозрачный тринадцатый маг, уже почти воссоздался из ничего.
Ирвин видел, как светился белым активатор – ярко, сильно, неожиданно как-то, сотканный из мириадов искр. Кого б они ни призывали, это существо уже отзывалось – и собиралось появиться в своей старой ипостаси, уже сотни лет как несуществующей.
Магия разлеталась во все стороны размашистыми ударами невидимых хлыстов. Ирвин зажмурился от неожиданности, когда сотканная из чужой силы плеть хлестнула у него над головой, и отшатнулся назад, но взял себя в руки – ведь он, в конце концов, был взрослым, опытным магом.
- Надо что-то сделать! – выпалил Сияющий, но обращался он скорее к самому себе, чем к окружающим его магам. Противостоять той мощи, что развернулась вокруг, было практически нереально.
Он уже даже почти не видел некромантов – те практически растворились в магических всполохах, стали невидимые, потерявшиеся среди собственной магии. И активатор, залитый светом, взявшимся буквально из неоткуда в эту тёмную, но звёздную ночь, теперь, казалось, сам излучал таинственную силу.
Зато Ирвин наконец-то смог различить двоих человек, стоявших у подножия скалы. Они прежде прятались от посторонних глаз, но сейчас, то ли ведомые магией, то ли уверенные в своём всесилии, наконец-то показались.
Первым Сияющий различил обрюзглого тавернщика, владельца "Вольного", которого они так и не сумели толком допросить. Тот, завороженный, не до конца понимающий, где оказался, не отводил взгляда от своих пособников-некромантов, тоже затянутых в пучину магии.
И только второй человек, вероятно, воспользовавшийся защитой какого-то артефакта или чем-то другим, неведомым Ирвину, чётко осознавал, что происходит.
Это была Оллада. Её профиль Ирвин узнал бы из тысячи – он вдруг понял, сколько же на самом деле в этой девушке оказалось двуличия, лживости, попытки обмануть всех на свете, чтобы оказаться в выигрыше.
Она дёрнулась в их направлении, вскинула руку, собираясь поразить боевым заклинанием. Не было сомнений: девушка рассчитывала на своё преимущество, считала, что некромантия окончательно заворожила их и пленила разум, а её почему-то пощадила.
Ирвин через силу поднял руку. Он вдруг понял, насколько темно было вокруг – силовые линии, чёрные или по меньшей мере тёмно-синие, опутали их с ног до головы, словно паутиной, и каждое движение причиняло настоящую боль, но он сумел вскинуть ладонь и зажечь боевой пульсар. Оллада отшатнулась. Кажется, её поразило то, что кто-то был способен колдовать, окружённый такой подавляющей волю магией.