Ирвин мысленно потянулся к Лили, толкнул куда более родственную ей силу в направлении девушки, но та не поддавалась. Ведь именно он, по мнению вдруг ставшей разумной магии, обещал себя в качестве жертвы. Он должен был носить это в себе, а не посторонняя девушка… И как бы Лили ни пыталась раскрыться навстречу силе, ничего не получалось, магия билась о её тело и возвращалась обратно, причиняя Ирвину ещё больше боли.
…Пожал погасил только льдистый холод браслета. Ирвин чувствовал, как странная магия, неизведанная, нисколечко не напоминавшая всё то, с чем он прежде имел дело, окутывала его с ног до головы. Облегчение было временным, точечным, но теперь Сияющий понял, что шанс есть. Крохотный, смешной, но есть!
Зазвенел, поддаваясь призыву, браслет, и Ирвин решился. Если не рискнёт сейчас, разве он сможет дожить до следующего шанса? Неизвестно.
Он позволил силе рвануться вперёд и подтолкнул её в направлении браслета – чтобы подарить Лили ту магию, на которую из них двоих лишь она имела полное право.
В отличие от Ирвина, браслет подарил Лили не ощущение прохлады, не спасительную льдистую сеть, не позволяющую внутреннему пламени разорвать его на мелкие кусочки, а, наоборот, тепло. Оно разлилось по всему телу, сначала едва ощутимое, но с каждой секундой всё более сильное, пока Лили не показалось, что её швырнули в раскалённую лаву. Она дёрнула руку, пытаясь разорвать контакт, но вовремя остановила себя – осознала, что не имеет ни малейшего права сейчас подвести Ирвина. Надо было сражаться. Сражаться до последнего, потому что либо победительницей будет Лили, либо… смерть.
Ей не хотелось умирать. Напротив! Внезапно дикое желание жить охватило её, настолько сильное, что перед глазами даже вспыхнули все возможные будущие перспективы. Ведь она, оказывается, может быть любимой женой, родить супругу детей, которые необязательно станут некромантами, заняться наукой, не дожидаясь осуждения и подвоха каждые несколько секунд… Не бояться профессора Куоки, не терпеть чужие придирки, потому что от толпы никак не спасёшься, будь ты даже самая сильная ведьма…
А всё почему? Потому что ей лучше даётся работа с мёртвой материей?
Так ведь вокруг столько живого! Столько живого – и только что0то мёртвое под ногами, такое твёрдое, такое огромное, такое… Ненаполненное. Словно созданное для того, чтобы она смогла перелить туда всю эту лишнюю, диковатую, не подчиняющуюся силу. Такое себе место свободы.
Лили сгорала – но знала, что у неё ещё есть шанс. Теперь она твёрдо понимала, что сможет вытолкнуть из себя магию, так и хлеставшую через край. Да, это будет очень трудно, ей одной придётся повелевать тем, над чем с трудом имели власть двенадцать некромантов. Но…
Браслет разгорался на ладони, и боль, реальная, близкая, напоминающая о себе ежесекундно, не позволяла отступить. Лили собрала всю магию воедино – и буквально вытолкнула её из себя прочь. Ей показалось, будто чары, сконцентрированные, густые, воспротивились, попытались остаться в её теле, заставить кровь застыть в жилах, но нет. Она не сдастся! Не ради того был пройден весь этот путь…
Мёртвое было рядом. Лили слышала, как гудели древние кости, как отзывалось на зов то, о существовании кого и не задумывались затеявшие ритуал некроманты.
Они хотели оживить человека.
Как же они ошибались!
Лили закрыла глаза – и почувствовала, как тело наливается силой. Как постепенно отступает дикая боль. Магия приняла её. Магия поняла, что Лили способна найти ей применение. Нет, она не будет творить новую реинкарнацию божества, не станет идти против собственной природы, потому что некроманты созданы не для того, чтобы задевать живое. Их удел – мёртвое. Мёртвая плоть. Мёртвая кость.
Чужой скелет под ногами.
Перед нею вспыхнула жуткая картина. Король на огромном постаменте перед армией… Почему никто не выстрелил в него, пока он колдовал? Почему никто его не остановил? Неужели он был настолько всесилен? Но ему нужно было время. Зрительный контакт. Чтобы позволить своей силе раскрыться, ему надо было стоять и смотреть, ни о чём не беспокоясь, не выстраивая щиты…
И он стоял. И выжил. А древнее существо, пришедшее ему на помощь, уставшее от долгого плена, защитило его своим телом. Тот, чьё тело лежало в земле, поросшее лесом, скрытое от человеческих глаз, пошёл на жертву добровольно. Его об этом не просили, нет! Он лишь подумал – неужели нельзя и вправду насладиться последними минутами свободы, отдать свою силу, должно быть, практически неограниченную?
Он расщепился на две части. Одна из них, человеческая, откатилась в сторону – он отрёкся от неё, оставляя лишь животное сознание. Позволил той, второй части выжить, чтобы умирающая древняя раса, от которой сейчас остались одни воспоминания да яркая огненная магия, получила шанс спокойно жить и дальше, а не терпеть гонения.