Чтобы избавиться от дурных мыслей, нагло лезущих в голову, пришлось тряхнуть волосами и даже легонько ударить себя ладонью по лбу. Это помогло, и Лилиан наконец-то приняла решение относительно учеников. Тем более, тянуть было нельзя. Запястье болезненно жгло, а браслет нагло пытался погасить призыв, не пропустить его сквозь магическую защиту. С чего бы это?
- Я пойду. А ты поищи Танмора, пожалуйста, - попросила она. – Ирвин его в чём-то там подозревает, конечно, но в первую очередь надо ставить под сомнение исполнение профессиональных обязанностей. Ну, право слово, я ж только ассистентка! Пусть сам преподаёт. Найдёшь?
- Найду, - кивнула Котэсса. – по ауре… Какой-то его предмет есть?
- Да, это его учебник. Сам мне его всунул. А я пойду, наверное… К себе. Там что-то не то происходит.
Знак на запястье стал жечь сильнее. Заклинание призыва обычно действовало очень просто – надо было дотронуться до руны и держать руку несколько секунд, чтобы вызов добрался до адресата. Но на сей раз Дора – ведь начертанная Лили руна хранилась именно у неё! – всё никак не хотела снимать ладонь с знака. Неужели происходило что-то настолько плохое, что надо было посылать столь громкий сигнал о вызове? К тому же, Нимфадора, как любой маг, прекрасно знала, какие последствия у такого рода вызовов, кричащих, буквально требущих… Да и просто больно!
Лили тряхнула головой. Нет, думать о плохом – определённо то, что она отлично умеет делать. Позитивное мышление вообще не о некромантах, а она ещё и пытается побить все рекорды собственной мнительностью. Ведь это ж надо было за такой короткий срок предположить всё самое плохое, что только могло прийти в голову обыкновенному человеку?
Она сначала думала выстроить портал прямо к Нимфадоре, но потом поняла, что понятия не имеет, не откроет ли телепорт прямо посреди Доры, где-нибудь в районе её живота, и не убьёт ли таким образом соседку. В спешке и не такое можно сделать! Потому пришлось быстро шагать к преподавательскому общежитию и почти бежать по ступенькам в направлении своей комнаты.
Последние метры Лилиан, можно сказать, пролетела – толкнула дверь, шипя от боли в запястье, заскочила в комнату и уже начала было говорить – но запнулась, осознав, что Доры в комнате нет.
Вызовом воспользовалась не она.
…За спиной подозрительно громко хлопнула дверь.
Лили не обернулась. Что б ни творилось за спиной, её интересовало только то, что она видела перед собой.
На стуле, обычно остававшемся свободным, как ненужный предмет мебели, или занимаемом сыном Нимфадоры, восседал Ромерик. В руках он крутил принадлежавший Лилиан альбом.
- А что тут? – поинтересовался рыцарь. – Портреты? Рисовала своих возлюбленных?
Лили хмыкнула. С этим альбомом у неё были связаны не самые приятные воспоминания. Ни одного намёка на чей-либо портрет там не наблюдалось. Лили, как каждый нормальный некромант, изучала сложение человеческого тела, и в альбоме можно было найти множество рисунков, иллюстрирующих ту или иную кость или мышцу, а ещё скелеты – в анфас, в профиль, в разрезе…
В общем, ничего такого, что могло бы порадовать Ромерика.
- Жаждешь попасть в этот альбом в качестве модели? – поинтересовалась она. – Это ты нажимал на руну?
- На какую руну? – удивился Ромерик. – Нет! Я ничего не трогал. Альбом только. Меня сюда позвали.
Лили оглянулась. Дверь была плотно закрыта – хотя, и она прекрасно об этом помнила, сама девушка её за собой не прикрывала. Запястье всё ещё ныло, показывая, что цели она так и не достигла. А значит, руной воспользовались не прямо в комнате, но очень близко к ней, а она, не подумав головой, так легко проскочила точку назначения.
- Нимфадора меня звала? – осторожно уточнила Лилиан, стараясь не выдавать неожиданно нахлынувший на неё страх.
- У Доры ж занятие, - улыбнулся Ромерик. – Я видел её сегодня утром, она ещё спешила к своим детям. Наверное, даже из окна будет видно, как они там тренируются.
Лили подошла к окну. И вправду, вдалеке виднелись маленькие, с палец, человеческие фигурки – но даже с такого расстояния зоркая некромантка легко могла рассмотреть Нимфадору. И та явно не напоминала женщину, минуту назад использовавшую формулу призыва. Ведь руна действует и на того, кто призывает, и если это пустой зов, то обязательно обжигает руку и оставляет не слишком приятные ощущения. Лили ведь предупреждала, что из-за этого не стоит пользоваться таким способом вызова без толку, только в крайнем случае.