– Именно для вас. Я тебе все покажу. При успешной операции… сорок тысяч мои.
– Никакой операции, - перебил его Николай. - Сказано - забыто. Пусть твой психологический барьер перейдет кто-то другой. Я - капитан дворовой футбольной команды. И играть в высшей лиге мы не можем. Дыхание не то. Ищите что-то другое.
Ювелирные магазины, например. Посмотрите, где и в каком месте есть слабинка в стене. Нынче ведь умники из охраны приклеивают какие-то штуки на стеклах окон и дверей. Смотришь, словно огромные тараканы ползают по ним. Кто из них задумается над стеной? Никто. Вот и будем брать стены приступом. Ищите.
– И все-таки подумай над моим предложением, - заключил Багдасян.
– Я уже вынес решение - забыто. Если еще раз повторишь, пеняй на себя.
С раннего утра банковский переулок, как называли горожане часть улицы Шаумяна, был оцеплен милицией. Следственная машина, на которой ехали следователи прокуратуры Самсон Асатрян, Вардан Хачатрян и я, не без труда добралась до банка. Десятки, если не сотни раз я проходил здесь, и ни разу мне в голову не приходило рассматривать здание банка, приглядываться к фасаду, считать, сколько в нем этажей. Никогда не знал, что к зданию банка примыкает жилой дом. И вот теперь я изучаю архитектуру, как говорят мои друзья-следователи, «объекта», чтоб представить, как все это происходило.
К зданию подъезжают все новые и новые машины. Из них выходят незнакомые мне люди. Кто в штатском, кто в военном, кто в милицейском. Они обязаны обеспечить полную безопасность при проведении следственного эксперимента. С минуты на минуту должна подкатить с соответствующим эскортом машина с двумя преступниками.
Простите (опять термин), с двумя подозреваемыми в ограблении банка. С Николаем и Феликсом Каланянами.
– Неужели ты думаешь, что они могут удрать? - обратился я к Самсону. - Или их могут выкрасть, что ли? Асатрян пожал своими могучими плечами и сказал:
– Предосторожность не помешает. Мало ли что может быть? Никто ведь не верил, что могут, так сказать, Руку поднять на банк. Вот и теперь. Кто его знает, может, кто-то что-то уже задумал. Правда, привезут их в наручниках. Полная машина вооруженной охраны.
– И что мы должны делать?
– Снять на пленку все, как было.
Месяца через два после пьяного разговора на квартире у Размика Каланяна Завен Багдасян неожиданно увидел в помещении банка Николая и Феликса.
Завидя их, Багдасян стал наблюдать за ними. Но не мог не обратить внимание на то, что друзья остановились именно у той двери, о которой он говорил. Николай то и дело подходил к зарешеченному окну, рассматривал двор, шагал по коридору, словно считал количество дверей. И когда они вновь подошли к двери музкомнаты, откуда ни возьмись перед ними вырос, будто проявился на фотопленке, Завен.
– Все-таки решились? - спросил он.
– Да, решились, - ответил Николай, - здесь дождаться товарища. Договорились с ним.
– Неплохое место для свидания. Но я вам не сказал самого главного. Откроете дверь - надо сделать два шага прямо и шаг влево. И - сверли.
– Не понимаю, о чем ты говоришь! - сказал Николай и заспешил по коридору. За ним поплелся Феликс.
Они вышли на улицу. Перешли через дорогу к скверу, где журчало великое множество фонтанчиков. Феликс предложил сесть в тени на скамейке и обмозговать.
– Я знаю, о чем ты думаешь, шеф.
– Ошибаешься. Это ты думаешь, что надо убрать Завена.
– Я в своей жизни не раздавил даже муравья.
– А я давил. Людей давил. Не до смерти, но до полусмерти - это точно. И не раз.
– А говоришь, я ошибаюсь, - сказал Феликс.
– Ошибаешься. Давить его не будем.
– А что будем?
– Ничего не будем. Пачкать руки о мразь нельзя.
– Почему он мразь?
– Придет время - я тебе объясню. А пока надо купить тетрадь и карандаш. Нет, лучше - альбом для рисования.
– А это еще зачем?
– Рисовать будем…
И каждый день Николай, чаще всего без компаньона, приходил в банковский переулок с альбомом и карандашом в руке. Часами следил за тем, как передвигается наружная охрана. Когда и куда подъезжают инкассаторские машины. Во сколько выходит последний служащий, во сколько опечатывается внутренняя решетчатая дверь…
Несколько ночей напролет Николай и Феликс проводили в сквере, прохаживаясь вдоль бесчисленных рядов фонтанов. Ни одно окно трехэтажного здания ночью не горело.
Вскоре Николай убедился, что, собственно, никакой внутренней охраны и нет.
Где-то там во дворе появляется иногда милиционер, а вот в самом здании - ни души. «Наверное, правильно, - рассуждал он, - что делать охране внутри, когда и без того все закрыто, все находится под включенной сигнализацией? Да и потом, вовнутрь можно пройти только через наружные входы. По стене не пролезешь. Через крышу - невозможно. Форточек открытых нет. Да и была бы - что с того? Человек - не птица. Опять остается самое невероятное: стена. Но это ведь не какая-нибудь провинциальная сберкасса и не какой-нибудь радиомагазин. Это - банк. Вот стена и охраняется. И стена, выходящая на улицу, и стена, выходящая во двор. Но у каждого дома обычно четыре стены. Третья тоже выходит на улицу, вернее в переулочек. А четвертая? К четвертой примыкает жилой дом. Разумеется, у двух зданий - не общая смежная стена. Это значит - пробить придется не одну стену, а две. Сначала чердачную. Она не несущая - перегородка и только. Но все же и там положен камень на камень. Не так, как при кладке несущей стены, и цемент не тот, и подгонка. И все же - стена. Но главное, есть где подступиться. Продырявил обе стены - и выходи прямо в коридор третьего этажа. Тот самый этаж, где находится музкомната. Не все, наверное, знают, что комната для отдыха очень нужна банковским работникам. Работа не просто сидячая, не просто монотонная, она требует большой внимательности, напряжения. И такая комната для снятия напряжения, стресса очень нужна.