— Что ты обо всем этом думаешь?
— Мое мнение… — Дмитрий поикал плечами. — Колядин мог погибнуть от шатуна. Это же я доложил и начальнику отдела Горохову.
— А… он что?
— Он, — тут Дмитрий смутился. — Он сказал, чтобы я посоветовался с вами. И если вы поддержите мою версию, он прекратит следствие, хотя мы и не нашли останков егеря…
— Предположим, — подумав, сказал Сабуров, — что твоя версия верна… А карабин Колядина найден? В каком он состоянии? Побит, покорежен?
— Видимо, карабин был выбит из рук… В снегу где-нибудь, — ответил Дмитрий. — Найдем.
— Надо найти, — сказал Сабуров. — Егеря нет, карабина тоже, а вы… уже панихиду заказали.
— Но Кочергов уверял меня, что шатун и кабана враз может съесть.
— Степан Аверьянович умный старик, но любит прихвастнуть, даже приврать, — хмурился Сабуров. — Его слушать надо, но критически… Да, критически. Кстати, что он говорил?
— Его удивило, что Рекс был убит медведем, но не съеден. Может, говорит, егерем усытился…
— Ну, Касьянов, не узнаю тебя! Хотя, конечно, ты не таежник. И на кой черт тебя вообще Горохов послал?
— Некого больше было, — ответил Дмитрий.
— Так я тебе объясню: если бы шатун даже «усытился» Колядиным, он все равно бы вернулся через день-другой к собаке. А скорее всего совсем не ушел бы от Рекса, — начал уже раздражаться Яков Андреевич. — Тебе бы это мог сказать и Кочегаров.
— Я хотел с ним поговорить подробнее, но он сейчас в больнице. У него воспаление легких. И с головой плохо.
— Вот как! А почему?
— Судя по тому, что в его коршнях найдена рваная телогрейка егеря, Кочегаров не сидел дома, а снова ходил к Тайменскому водопаду.
— А откуда ты знаешь, что эта телогрейка Колядина?
— Ее опознал Савельев, он видел в ней егеря в последний день их совместной охоты.
— Так… — протянул Сабуров. — Труп собаки исследован?
— Да. Пролом черепа и шейных позвонков.
— Следы когтей?
— Их нет. Но медведь мог так ударить…
— Это ты считаешь?
— Считают те, кто знаком с повадками медведя. Савельев, например.
— А что говорит Кочегаров?
— Трудно понять. Здоровье его, правда, улучшается. Врачи надеются… В бреду он упоминал шатуна, какой-то нож, кабана, тайную пасеку, Ваньку Соколовского.
— Ваньку Соколовского! — удивился Яков Андреевич. — Почему… именно его? — И сам же себе ответил: — Хотя верно, ведь он же летом в тайге обнаружил труп этого бандита. Я тоже выезжал. Послушай-ка, Дима, а не могло случиться так, что мы ошиблись и Иван Соколовский жив?
— Как же можно! — возразил Касьянов. — Я помню это дело. Экспертиза подтвердила идентичность почерка в записке с почерком Соколовского, совпали отпечатки пальцев на записке.
— Все так, Дима. — Сабуров встал и заходил по комнате. — У тебя хорошая память? Ты был на последней моей ориентировке? Так вот, ты должен был запомнить, что я сказал тогда.
— Да, вы сказали, что дело о всесоюзном розыске хотя и закрывается, но мы должны еще некоторое время наблюдать за этим районом. «Мало ли что», — сказали вы тогда.
— Мало ли что, — повторил Яков Андреевич. — Я, повторяю, сам видел убитого. Да, все говорило о том, что это Соколовский. Но лицо его было страшно изуродовано. Труп — в никудышном виде. И эти обстоятельства не давали мне покоя… Словом, нужно искать Колядина. Искать! — Сабуров подошел к Касьянову, и тот встал. — Вот что, Дима, ты сейчас садись на свой мотоцикл и жми в город, к Горохову. Скажи ему о моем желании возглавить поиск. Это раз. Второе — немедленно организуйте у той землянки, где вы были с Кочегаровым, засаду. Тебе помогут Савельев, Ахметов — ребята надежные. И третье — жди меня там же в самом скором времени. Ясно?
— Ясно, — ответил Касьянов, невольно вытягиваясь перед ним.
Когда дверь за гостем закрылась, Сабуров задумался. Несчастный случай?.. Ему вспомнилось, как однажды из-за его оплошности на охоте едва не погиб егерь.
Кабан-секач, раненный выстрелом Колядина, затаился на тропе. И когда тот показался вблизи него, черная взбешенная туша выскочила из-за валежины и острыми клыками чуть не поразила егеря: он успел укрыться за березу. Клыки почти на вершок пробили ствол дерева, от мощного удара кабан даже перевернулся вверх ногами.
Сабуров за несколько минут до этого подвернул ногу, застрял в цепких кустах чертового дерева, и помочь своему другу он никак не мог. Только самообладание помогло егерю спастись от гибели: на прыжке секач вышиб из рук карабин, и если бы не удар о березу… Егерь подхватил свое оружие и выстрелом в упор добил зверя.