Вел он мастерски, привычно лавировал в потоке машин.
– Подождите, пожалуйста, пару минут. В магазин забегу, и поедем дальше. – Ветров начал выходить из машины.
– Э, нет, дорогой, – запротестовал Стасевский. – Сначала задаток. У нас многие говорят «подожди минутку», а уходят навсегда. А нам плати. Это из копеечной зарплаты.
Ветров рассмеялся:
– Ну вам, по-моему, еще никогда не приходилось платить. Я оставлю сверток. Здесь электрическая железная дорога, без которой сын домой не пустит. Хорошо?
– Пожалуйста, мне лишь бы знать, что возвратитесь.
Ветров вошел в магазин. Потолкавшись среди покупателей, он скоро вышел и, открывая дверцу машины, попросил:
– Давайте съездим к Дому печати, говорят, в «Аметисте» может быть то, что мне нужно.
Машина снова понеслась по улицам.
– А что вы ищете?
– Недорогие золотые серьги. У жены и сына завтра день рождения. Сыну взял подарок, а жене, чувствую, придется поискать. – И подумал: «Клюнет или нет?»
О такой игре со Стасевским Ветров раньше и не думал. Помог случай. Игорь Николаевич по опыту знал, как бывает важно воспользоваться моментом. Можно сэкономить недели или даже месяцы.
Стасевский клюнул. Это заметно по появившемуся интересу к пассажиру.
– Вы в городе живете? – спросил он.
– Да.
– А работаете где?
– В научно-исследовательском институте.
Стасевский остановил у «Аметиста». Через несколько минут Ветров расстроенный возвратился к машине.
– Ничего у них хорошего нет. Давайте проедем в центр. Может, там что-либо найду.
Стасевский взглянул на часы:
– Вряд ли успеем до закрытия. Пока вы ходили, я вспомнил об одном знакомом. Он работает на базе ювелирторга. Я у него по знакомству доставал подобные штуки. Так что, если хотите, на работу или домой завтра подвезу серьги. Понравятся – возьмете.
– А они золотые, с пробой? – колебался Ветров.
– Настоящие. Можете не волноваться. Я не жулик какой-нибудь. – И похлопав рукой по баранке, добавил: – Государство доверило почти десять тысяч…
– Ну что ж, если вам не сложно, то привезите. Только не очень дорогие.
Договорились встретиться завтра в шесть часов вечера на площади. Ветров доехал до улицы Энгельса, рассчитался. Стасевский взял с него строго по счетчику и даже о чаевых не намекнул.
В таксопарке
В связи с тем, что Ветров пошел на контакт со Стасевским, в таксопарк поехал инспектор уголовного розыска Леньков. Побеседовал с директором, секретарем партбюро, с начальником колонны. Стасевского знали все, и мнение о нем у всех одинаково – жадный до омерзения, характер склочный.
– Поговорите с водителями, ну хотя бы с Захаревичем. Они больше о нем расскажут, – предложил начальник колонны.
Леньков нашел Захаревича на мойке.
– Здравствуйте. Я из милиции. Нам нужно побеседовать. Подожду в кабинете директора.
– Хорошо. Я вот только машину поставлю.
Захаревич, высокого роста, неторопливый и рассудительный в разговоре, вызывал доверие.
– Иван Арсентьевич, я хотел побеседовать с вами о Стасевском. Говорят, вы раньше с ним на одной машине работали.
– Да, было такое. Не вытерпел его нахальства, попросился на другую машину.
– Иван Арсентьевич, никто, кроме вас, не может так объективно и справедливо охарактеризовать Стасевского. Скажите, только откровенно, вы согласны помочь нам разобраться в этом человеке?
– Случилось что-нибудь серьезное?
– Да!
– Что вас интересует?
Купите серьги
Кранов и Волох под давлением улик сознались в трех кражах. Но причастность к нападению на Шатилова и сторожа магазина отрицали.
Савич надеялся на заключение экспертизы по изъятому у них ломику. И вот оно получено. В нем категорически отрицалось применение этого ломика в тире и в магазине, где совершено нападение. Уголовное дело Волоха и Кранова передали другому следователю.
Савич был готов к допросу Стасевского и ждал, когда Ветров доставит его в управление. «Если удастся найти хотя бы что-нибудь из похищенного, – думал Савич, – разговор будет легче вести. Ох, не потеряли бы его наши люди».
Неотступно следовать за Стасевским поручили Майскому и Осипову. Надо выяснить место хранения ценностей. И оперативные работники с утра сидели у него на хвосте.
Стасевский вышел из дому в шесть утра. Остановился у ворот, закурил. На трамвае доехал до таксопарка. Вскоре он выехал и почти весь день развозил в разные стороны пассажиров. Ни один из них не был знаком со Стасевским. Об этом свидетельствовало то, что каждый, выходя из машины, платил за проезд. Около трех часов дня Стасевский высадил очередного пассажира, подъехал к стоянке и спросил: