— А что ты думаешь, здесь зерно есть. Вспомни, как Хоревич, прежде чем ударить ножом, сказал: «Ты, Шкет, не думай, что Глухой будет за тебя просто так мазу тянуть».
— Может, этот Шкет и был тот человек, который прятал вещи и ценности?
Ветров улыбнулся:
— Так и я же об этом толкую. Знаешь, давай мы попытаемся это выяснить у Васеева.
— Каким образом?
— А мы не будем от него скрывать, что Шкет погиб, а вот что Хоревич убит, не надо говорить. Сделаем вид, что нам все известно.
— Как бы палку не перегнуть.
— Не беспокойся.
Минут через десять они увидели Васеева. Он вошел в кабинет и остановился недалеко от двери.
— Здравствуйте. Заключенный Васеев явился.
— Садитесь, Васеев. Мы приехали по делу, к которому вы имеете отношение.
Васеев ухмыльнулся и ехидно сказал:
— По делу, к которому имею отношение, я уже нахожусь здесь.
— Так-то оно так, но оказывается, что некоторые вопросы еще есть и требуют пояснений. Чтобы не терять времени и не играть в прятки, мы скажем о сути дела. Крот, — Ветров показал фото Хоревича, — убил Шкета.
Васеев побледнел. Игорь Николаевич и Савич понимали, что сейчас важно воспользоваться тем, что Крот известен, и сыграть на кличке Шкет, чтобы Васеев назвал его фамилию.
— Нам нужно вас допросить, — включился в разговор Савич. И он, положив перед собой бланк протокола допроса, начал задавать вопросы, касающиеся биографических данных Васеева. Затем перевернул лист и спокойно, даже буднично предложил:
— А теперь, Васеев, расскажите, где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с этими людьми?
Савич вел себя так, как будто ему все ясно, и что показания Васеева нужны только для формы. Следователь умышленно называл Хоревича по кличке.
Васеев лихорадочно думал. Он действительно вместе со Шкетом совершил кражу из ювелирною магазина. Взяли они тогда много и удачно скрылись. Выжидали целый месяц, а затем приступили к реализации похищенного. С десятком золотых часов и золотых серег направились по скупочным магазинам. Действовали осмотрительно. Васеев заходил в помещение, а Шкет с вещами оставался на улице.
В одном из магазинов Васеев предложил приемщику две пары часов. Цена — как договоримся. Приемщик вертел в руках вещи, торговался. И в этот момент за спиной у Васеева словно из-под земли появились оперативники. Когда выводили из магазина, увидел, что Шкет наблюдает из-за угла.
Осудили на двенадцать лет. Срок большой, и Васеева беспокоило, сумеет ли Шкет сохранить ценности. Поэтому, когда освобождался из колонии старый знакомый, Васеев попросил его зайти к Шкету и сказать, чтобы тот прислал посылку. Каково же было его удивление, когда порученец сообщил, что Шкет, сделав вид, что не знает Васеева, отказался принять записку. Последующие попытки наладить связь также оказались безрезультатными. Значит, Шкет прибрал к рукам все ценности и делиться не желает.
В колонии Васеев подружился с Хоревичем и поделился с ним своей тревогой. Хоревич, когда освобождался, пообещал помочь. Васеев знал, каким несдержанным был Хоревич, и поэтому не удивился, когда работники милиции сообщили об убийстве. Его сейчас интересовало одно: что сказал Шкет? «А впрочем, он уже мертв, а это значит, что ценности потеряны. Жалеть Шкета нет смысла, раз он так обошелся со мной. Для меня, пожалуй, будет выгодно, если милиция найдет ценности: уменьшится иск, и можно еще, находясь здесь, немного подзаработать денег. Ну, а что Хоревич пошел на мокруху, моей вины нет».
Ход мыслей прервал Савич:
— Итак, Васеев, начнем?
— Да, расскажу все, что знаю.
…После допроса Васеева отпустили в зону. Савич отложил ручку в сторону и повернулся к Ветрову:
— Похоже, что правду сказал. Главная цель нашей поездки достигнута. Мы установили фамилию Шкета.
— Нужно попытаться выяснить, у кого мог остановиться Хоревич. Кажется, Васеев действительно не знает, кто мог его приютить.
В кабинет вошел Смоляк:
— Ну как, дал что-нибудь Васеев?
— Да, многое, — ответил Савич и по-хозяйски придвинул стул вошедшему. — Вот только мы не можем выяснить, у кого мог остановиться Хоревич. Сам он в нашем городе не бывал, друзей, если верить Васееву, не имел.
— Может, у Шкета остановился?
— Да, мог, так как ему о нем Васеев рассказал. Но тот принимать человека, которого прислал Васеев, не стал бы.
— Скажите, а мы можем установить всех наших горожан, которые освободились в период нахождения Хоревича в колонии? — спросил Ветров.