— Конечно, но что это даст?
— Как знать. Мы, естественно, родственников, гостиницы проверим. Но Хоревич мог, находясь в колонии, познакомиться с кем-то из наших земляков и после освобождения остановиться у него.
— Хорошо, список мы подготовим. Какие еще просьбы есть?
— Спасибо, пока все.
Удача Майского
У Хоревича родственников в городе не оказалось. Проверены все гостиницы. Началась проверка лиц, сидевших в колонии. Их девятнадцать человек. Это дело поручено Майскому и двум молодым работникам — Осипову и Лепешко.
Ветрову предстояло выяснить, что из себя представлял Олег Воронов, по кличке Шкет.
Данные на Воронова были собраны часа за два. Ему исполнилось недавно двадцать лет. Был единственным ребенком в семье, жил недалеко от парка имени Горького. Отец работал заведующим одной из баз, мать — бухгалтером на заводе. Олег рос взбалмошным парнем. С грехом пополам закончил школу, каким-то образом поступил в институт. Но учиться не хотел, и со второго курса его отчислили.
О том, что Олег убит, родители еще не знали, и никаких признаков волнения по поводу его трехдневного отсутствия не проявляли. Встречу с ними Ветров запланировал на вечер.
В кабинет буквально влетел Майский.
— Вот, — выпалил он и положил на стол Ветрова серьги и часы.
Два часа назад Ветров направил его к Наташе Еремке, с которой дружил Воронов.
— Еремка учится на втором курсе университета, — переведя дух и присев на стоящий у стола стул, начал рассказывать Майский. — Приехал я к ней домой, а она сидит на крыльце и читает. Познакомились, разговорились. Спрашиваю, знает ли Воронова, а она и ответ: «Знала, но больше знать его не желаю!» Спрашиваю, отчего же он в такую немилость попал? Говорит, грубиян и хам. Не умеет вести себя. Оказывается, они дружили давно, но в последнее время Олег здорово изменился. Почти ежедневно пьян, при встречах врет. Я как бы между прочим спросил: «Наташа, а он вам ничего не дарил?» — «Дарил, — говорит, — сейчас покажу». Вошли мы в дом, заглянула она в ящик тумбочки и достает вот эти серьги и часы. Ну, я пригласил понятых, составил соответствующий протокол, а затем попросил Наташу приехать со мной сюда.
— Где она? — Ветров вскочил с места.
— В коридоре.
— Приглашай, а я позову Савича.
В кабинет вошла Еремка, настороженно глядя на Ветрова. За ней — следователь прокуратуры.
Савич, ознакомившись с протоколом, составленным Майским, спросил:
— Не обиделись за бесцеремонность?
— Нет, что вы, раз надо так надо.
— Скажите, Наталья Ивановна, когда вы видели в последний раз Олега?
— Да уже месяца полтора. Он пришел ко мне пьяный, еле на ногах стоял. Приглашал погулять. Но я так отчитала, что он больше не появляется.
— А при каких обстоятельствах он подарил серьги и часы?
— Это было еще зимой. У меня 14 февраля день рождения. Я пригласила друзей, пришел и Алик. Тогда и подарил он мне все это… Когда я увидела серьги и часы, то спросила, где он взял столько денег. Алик ответил, что он на такие вещи богат. А меня подарок очень смутил. Во-первых, его стоимость, во-вторых, — это я потом заметила — вещи были без упаковки. В общем, не выдержала, взяла серьги, часы и пошла к его родителям. Рассказала и возвратила подарок. Мать, помню, разволновалась. Но через день приходит Алик. Он объяснил, что купил часы и серьги на деньги, которые ему тайком от матери дал отец. Я спросила, что же тогда значили его слова о богатстве. Ответил, что пошутил. Взяла я эти часы и серьги, но избавиться от какого-то нехорошего чувства не могла.
— А других предметов, ценностей или, скажем, оружия вы у него не видели?
После продолжительного раздумья девушка ответила:
— Нет, не видела. Правда, однажды мне нож показывал. Вот такой, — она руками показала его размеры, — с костяной ручкой. На вопрос, зачем он носит его с собой, Алик рассмеялся и ответил, что нож ему нужен, чтобы меня убить.
— А с кем он дружил?
— Точно не скажу. Ко мне он приходил один. Видела его в компании с Василием Баскиным, Дрейчуком Виктором, — она на секунду задумалась, а затем добавила: — Еще с Колей Тищенко. А больше и не знаю…
Еремка вызывала доверие, и поэтому следователь задал ей еще один вопрос:
— Скажите, Наталья Ивановна, а Васеев Вячеслав вам не знаком?
Девушка задумалась. Ветров, желая ей помочь, продолжил:
— У него еще клички Глухой, Пловец.
Девушка оторвала от стола взгляд.