На точках изгиба прилавка располагались стеклянные шкафы-витрины. Они были заперты на замки. Но искать ключи налетчик, конечно, не стал. Шарахнул рукояткой пистолета по стеклам…
Разобравшись со всеми тремя шкафами, он бросился к выходу. Сумка была уже доверху набита разной ювелиркой. Добыча оказалась даже больше, чем он предполагал. Ноша оттягивала руку. Он еще раз оглядел помещение магазина. В углу в луже крови лежал раненый охранник. За прилавком, не подавая признаков жизни, прятались продавец и менеджер ювелирного салона.
Перед выходом на улицу он, как всегда, сосредоточился, уже в тамбуре между дверями стянул с головы маску и положил ее в сумку вместе с награбленным золотом. Туда же запихнул перчатки, а пистолет сунул за пояс джинсов. И, прежде чем шагнуть на улицу, совершил ту самую роковую ошибку. То ли по инерции, то ли из-за опасения быть увиденным свидетелями надел на голову капюшон ветровки.
«Что было — не помню, что знаю — не скажу»
Корнеев родился в 1973 году в закрытом городе Арзамас-16 (ныне Саров) — некогда гордости нашей оборонной промышленности. Рос здоровым ребенком, воспитывался в благополучной семье: мать с отцом, младшая сестренка. Отец был физиком-ядерщиком, мать занималась мелким бизнесом.
С шести лет мальчик пошел в школу, учился на «хорошо» и «отлично». Не раз был победителем общегородских соревнований по лыжам, бегу, другим видам спорта. По окончании школы поступил на экономический факультет Нижегородского университета. Но с этого момента что-то в биографии будущего налетчика не заладилось.
«Вечный» студент Корнеев так и не смог получить высшего образования. Трижды поступал в институт, дотягивал до первой сессии, и его отчисляли. Почему? Следствие этим вопросом не задавалось, а будущий потрошитель ювелирных салонов особенно не откровенничал. Он говорил что-то невразумительное про мучившие его головные боли, хроническую мигрень… Эти разговоры, скорее всего, были рассчитаны на присяжных, которые знакомились с обстоятельствами жизни бандита. Корнеев очень надеялся получить на суде хоть какую-то поблажку…
Поставив крест на образовании, он ушел в «свободное плавание». Чем именно он занимался, на какие средства существовал. Корнеев рассказывать не захотел. Можно лишь догадываться, что особым законопослушанием он не отличался. Делал попытки зарабатывать деньги, занимаясь коммерцией, ездил в Прибалтику, перегонял оттуда подержанные европейские автомобили. Но больших денег продажа иномарок в России не приносила. Хватало лишь на какое-то время.
На следствии он заявил, что перебивался случайными заработками, нигде постоянно не работал. В армию его так и не призвали, хотя медкомиссия, дав отсрочку, признавала его годным к службе. А другая комиссия, не менее компетентная — Института судебной психиатрии имени Сербского, — выявила у испытуемого склонность к симуляции и лжи. Так что в случайные и хаотичные заработки владельца БМВ пятой серии верится с трудом.
Вряд ли за прожитые тридцать три года Корнеев ни разу нигде не «работал» и нигде не оставил криминальный автограф. В его «способностях» сомневаться не приходится. Он осматривал потенциальный объект нападения с тщательностью выпускника диверсионной школы, заранее обходил пешком все окрестные дворы, разрабатывал маршруты отхода, выбирал тихие дворы, где оставлял свой БМВ.
Пистолет Макарова с двумя боекомплектами он купил в Петербурге на рынке «Апраксин двор». Адрес, как он утверждает, ему подсказала проститутка с Ленинградского шоссе. Около «Апраксина двора» Корнеев познакомился с двумя парнями, которые за тысячу евро и снабдили его боевым пистолетом с двумя обоймами.
Автомобиль БМВ он пригнал из Литвы — купил там за одиннадцать тысяч долларов. Заплатил за растаможку еще 1,5 тысячи долларов и стал обладателем мощного лимузина, который использовал и как автомобиль, и как «сейф» для награбленного золота, хранения номерных знаков, снятых с московского автомобиля, шапочки и перчаток, которые надевал во время налетов. Любопытно, что даже пистолет он всегда возил под задним сиденьем БМВ. И ни разу никому в голову не пришло проверить салон, осмотреть машину. Михеев не давал милиции повода для подозрений. Опрятный, коротко стриженный, вежливый. Останавливали — спокойно предъявлял права, открыто улыбался и ехал дальше… грабить и убивать.
Так же скрытно он вел себя и в Москве. Жил на окраинах, в казино деньги не просаживал, по ресторанам не ходил, от услуг доступных барышень отказывался. У него даже постоянной девушки не было. Так он говорил следователю по особо важным делам прокуратуры Южного административного округа Вальтеру Маркосяну, который занимался делом на первой стадии расследования.