Максимов по-хозяйски расположился на кухне. В гостях он вообще чувствовал себя свободно. Снимал всю одежду, кроме майки и джинсов, любил надевать чужие вещи. В тот раз он сидел в одной футболке, смачно потягивал пиво и курил сигареты «Парламент» — не самые дешевые из тех, что продаются в киосках.
Около девяти вечера с работы вернулась Елена Ивановна — мать Ольги. Женщина отказалась выпивать, приняла ванну и поужинала. Затем выкупала внучку Светочку и легла с ней в комнате на диване. После полуночи сон сморил и родственницу. Она тоже устроилась на ночлег в комнате. Кавалер же и не думал уходить восвояси. Он несколько раз звонил по телефону: сообщал матери о том, что сидит у Ольги, разговаривал со своим приятелем…
К тому времени было выпито все пиво и две бутылки водки, привезенные из Кирова. Максимов сидел на кухне, докуривал очередную сигарету и рассматривал Ольгу. Девушка ему всегда нравилась, и он даже несколько раз делал попытки возобновить близкие отношения. Но Ольга всегда отвечала отказом. Она крепко стояла на ногах, вела самостоятельную жизнь, и утехи с маменькиным сыночком ее не прельщали.
Отказы Ольги раздражали и вызывали у Максимова искреннее недоумение. Кто она такая? Приехала из какого-то Кирова, а строит из себя непонятно кого! Другая бы радовалась. Он ведь не какая-то шваль подзаборная, а москвич, и квартира есть…
Хмель и похоть ударили в голову и требовали выхода. Он потянулся рукой к Ольге. Та увернулась и подошла к окну. Максимов поднялся и навалился на нее сзади:
— Ну, чего ты ломаешься? Давай…
Ольга, которую раздражал пьяный развязный кавалер, отстранила его, буркнула что-то обидное. Но Максимов продолжал липнуть к девушке. Та отмахнулась локтем. Гость попятился назад и ударился спиной о кухонный стол, в котором лежали ножи…
Ранним утром 8 марта соседка, проходя мимо квартиры Криво-шеиных, почувствовала резкий запах газа. Женщина поспешила к старшей по подъезду. Обе женщины спустились на первый — так и есть, запах идет именно из-за двери квартиры, которую снимали Кривошеины. Позвонили — никакого ответа. Начали стучать — та же реакция. Запах становился заметнее, женщины всерьез перепугались.
Связались с Управлением аварийно-восстановительных работ «Мосгаз». На улицу Кедрова немедленно выехала дежурная бригада. Слесарь Самарцев проверил наличие газа специальным прибором. Тот показал высокую концентрацию бытового газа на лестничной площадке. Но попасть в квартиру газовщики не смогли. Вскрыть металлическую дверь слесарным инструментом было невозможно. А на звонки и стук в дверь по-прежнему никто не отвечал.
Квартира находилась на первом этаже. Второй слесарь Ситников обошел дом и заглянул в зарешеченное окно на кухне. На полу он увидел лежащую в крови женщину. Узнав об этом, старшая по подъезду позвонила по телефону 02 и в МЧС.
Специалисты «Центроспаса» вскрывали дверь обычным инструментом, так как использовать «болгарку» было опасно. Концентрация газа была настолько высока, что от одной искры мог произойти взрыв. Наконец дверь была вскрыта. В нос шибанул сильнейший запах газа. На кухне, куда заглянули спасатели, были открыты все пять вентилей газовой плиты… Но не это потрясло вошедших людей. Не только пол, но и стены, потолок, даже плафоны люстры под потолком — все было забрызгано кровью. В квартире находилось четыре мертвых тела — трех взрослых женщин и маленькой девочки, лежавшей без одежды в ванной комнате.
Выйти на след убийцы большого труда не составило. Оперативники, отрабатывавшие связи потерпевших, уже к вечеру 8 марта вычислили того, кто в роковой вечер находился на улице Кедрова. Помогла одна из знакомых погибшей девушки. Она назвала сыщикам адрес знакомого, который часто приходил в гости к Кривошеиной. Когда сыщики А. Калошин, Д. Князев и А. Виноградов приехали к Максимову домой, дверь им приоткрыла его мать.
Узнав о цели их визита, мамаша не моргнув глазом заявила: сын уже второй месяц лечится в психиатрической клинике. Дома не бывает, она сама его давно не видела.
— Что-то у вас не вяжется, — возразил один из сотрудников уголовного розыска. — Ваш сын недавно был дома, звонил своим знакомым по телефону.
Но и после этого память у матери убийцы не прорезалась. Она продолжала врать. Дескать, действительно, 7 марта сын приезжал домой, но сейчас он в больнице.
Было ясно, что после этого разговора сыщики направятся в больницу. Теперь для убийцы счет шел на минуты. Чтобы попытаться обеспечить себе алиби, ему необходимо было опередить сотрудников милиции. Он бросился во двор почти сразу же после их ухода. Как раз в это время во двор въехал приятель Максимова на своей машине. Тот подбежал к водителю: отвези в больницу, мне срочно.