Адвокат Алесси заерзал на своем стуле — он и без того сидел как на иголках.
— Ну… об этом я, конечно, не мог его спрашивать, тем более по телефону, но, насколько я мог понять по некоторым его словам, между братьями в течение многих лет были довольно прохладные отношения, и младший — тот, что похищен, — в один прекрасный день перестал что-либо сообщать о себе моему клиенту. Понимаете, он долгие годы совершенно ничего не знал о брате. Например, ему даже не было известно, что тот живет в Риме.
— Понятно, — кивнул комиссар.
Дело ясное, брат-богач пытается заглушить мучавшие его много лет угрызения совести и готов разбиться в лепешку, чтобы хоть как-то помочь брату-бедняку, попавшему в беду. Но как бы там ни было, обещанная награда весьма кстати. Сто тысяч долларов развяжут языки самым молчаливым, и они застрекочут, как пулеметы. Это-то уж несомненно! Остается задать один деликатный вопрос, из тех, что всегда сбивают с толку. Но этот адвокат отнюдь не производит впечатление простака, и с ним лучше говорить напрямик, без всяких дурацких ухищрений.
— Как фамилия вашего клиента?
— Ну… естественно, такая же, как у его брата, — пробормотал Алесси слегка растерянно. — Его зовут Джардина, Кармело Джардина.
— Прекрасно, вы невольно оказались нам полезны, адвокат.
— Вы не знали фамилии похищенного?
— Вот именно. Вам, может быть, покажется это странным, но никто из допрошенных не мог нам назвать ее. У старика здесь, в Риме, нет ни родных, ни друзей, и живет он один, в доме, где почти не осталось других жильцов.
— А…
— Но скажите, адвокат, что думает ваш клиент о целях похищения его брата?
— Вы задаете, комиссар, трудный вопрос. Он полагает, что его похитили с целью получения выкупа. Не знаю, может быть, в газете, которую он читал, про это дело говорилось недостаточно ясно. Во всяком случае, мне пришлось ему объяснять, что его несчастный брат зарабатывал себе на жизнь торговлей вразнос.
— Теперь мы почти с полной уверенностью можем сказать, что он занимался продажей наркотиков.
Адвокат воздержался от каких-либо комментариев. Комиссар мог только отметить его молчание и напряженный, выжидательный взгляд.
Он рассказал адвокату, стараясь не входить в подробности, о сигаретах, найденных на лотке-тележке вместе с булочками и сластями. А также о сигаретах, спрятанных дома внутри старой лампы с треснутым стеклянным абажуром. Теперь уже почти не оставалось сомнений: Пьеро Джардину, по прозвищу «дядюшка Пьеро», ликвидировала банда торговцев наркотиками, которой он, вероятно, чем-то мешал.
— Ясно. Конечно, объяснить все это его брату, боюсь, будет не так-то легко, — сказал адвокат, поглаживая себя по щеке. Челюсти у него были мощные и казались еще заметнее, так как были безупречно выбриты.
Только тут комиссар вспомнил о кофе, который все это время печально стыл в оранжевой чашечке между телефоном и грудой папок с бумагами, требующими срочного исполнения.
— Разрешите?
— Что за вопрос, комиссар! Извините, я помешал…
Кофе, разумеется, был отвратителен. Он поставил недопитую чашечку обратно на стол: придется подождать того несравненного, ароматного кофе, который ему приготовит после ужина жена. Адвокат Алесси между тем уже поднялся.
— Ну так, комиссар, я буду ждать от вас сообщений, каковы бы они ни были. Но будем надеяться — хороших.
— Я вас извещу сразу же, как только будут какие-нибудь новости, разумеется, если это не нарушит секретности, которую я обязан соблюдать.
— Разумеется.
Телефон зазвонил, когда светло-бежевое пальто адвоката еще маячило на пороге. Комиссар горячо пожелал себе, чтобы это не был снова начальник полиции, хотя теперь он располагал именем похищенного и это открытие ему ничего не стоило.
— Привет, папа, — раздался в трубке веселый голосок Россаны. — Есть какие-нибудь новости?
— А какого рода новости тебя интересуют? — спросил, чтобы выиграть время, комиссар.
— Насчет расследования.
— Ах, да, расследования… К сожалению, должен тебя огорчить. Твой друг, который кормил булочками весь ваш лицей «Юлий Цезарь» и которого ты так упрямо, несмотря ни на что, продолжаешь защищать, оказался действительно замешан в торговле… ты знаешь чем. Мы произвели сегодня обыск у него на квартире.
— Ах вот как?
— Да, вот так, — повторил комиссар и, протянув свободную руку, взял красную коробку и взвесил ее на ладони. — Сигарет сто с лишним, а может, и сто пятьдесят, никак не меньше. Не так уж, в сущности, и много, но старик, вероятно, вел дела в не слишком широком масштабе: довольствовался тем, что продаст одну сигарету тут, другую там, немногим, но надежным клиентам. Мы нашли коробку, полную сигарет с марихуаной, такую же, что обнаружили у него на лотке.