— О’кэй. Чао!
Телефонный разговор, по счастью, прошел незамеченным, иначе пришлось бы придумывать какие-нибудь нудные объяснения. Кофе они выпили втроем (Джорджино не был ранней пташкой и редко когда раньше девяти просыпался) в гостиной, весело болтая о том о сем.
— Сегодня я хочу уйти пораньше, — объявила Россана. — Интересно, удастся ли мне хоть раз в жизни прийти в школу до звонка?
Никто с ней не спорил. Она оставила родителей обсуждать вопрос, стоит ли матери покупать новое пальто, и выскочила на улицу, как вихрь промчавшись мимо старого Паскуале — он даже не успел разглядеть, кто это. В маленьком баре на проспекте Льеджи был подходящий телефон-автомат, запрятанный в укромном уголке. Пулей влетев в бар, она, задыхаясь, чуть охрипшим от волнения голосом попросила жетон.
— Алло, — ответил голос в трубке — это был не Сэм, однако голос показался знакомым.
— Сэм дома? — спросила она несколько неуверенно. Может, она неверно набрала номер? Последовала пауза.
— А кто говорит?
— Это Россана. Россана Да Валле.
— А, Комиссарочка! — раздалось в трубке, и Россана сразу же узнала адвоката Алесси. Вот это повезло!
— Я хотела поговорить именно с вами, за этим я и звоню Сэму.
— Слушаю тебя.
— Дело в том… Я хотела сказать, что мне в голову пришла одна странная вещь… одно предположение… И я собираюсь сегодня же утром его проверить. Я хотела… Я думала… — В нерешительности она запнулась. — Черт возьми! Я думала, это будет совсем просто сказать.
— Что же именно? — подбодрил ее собеседник с ноткой тревожного нетерпения в голосе.
— Я хотела спросить, куда смогу позвонить вам в случае… если…
— Сюда, звони мне сюда до… до обеда. Годится?
— Да, думаю, что да.
— Но разве сейчас тебе не надо идти в школу?
— К сожалению, надо, — со смехом ответила Россана. Адвокат тоже засмеялся.
— В таком случае как же ты успеешь что-то проверить?..
— Это секрет. Надеюсь, все-таки успею.
— Хорошо, тогда до скорого!
— До скорого! — попрощалась Россана и повесила трубку.
И, словно застыв, осталась стоять у автомата, уставившись на аппарат старой модели, немного Заржавевший и потемневший от времени. Может, ее догадка неверна? Теперь, когда настало время действовать, у нее от страха и волнения стоял в горле ком.
— Вы кончили говорить? — деликатно осведомился кто-то ангельским голоском.
Обернувшись, Россана увидела маленького худенького человечка, вопросительно кивавшего на освободившийся телефон. В смущении она улыбнулась.
— Извините, — сказала она, — я немного задумалась.
19
— Значит, договорились? Я могу быть уверена, что вы не бросите меня там одну, как идиотку?
— Иди, иди спокойно, — сказал Фабрицио, ободряюще подмигнув, а Руджеро кивком подтвердил ответ товарища.
— Ну, а ты что скажешь?
Микеле проглотил слюну. Он понимал, что самая трудная роль предназначена ему, и гордился этим, но вместе с тем и чуточку трусил. А вдруг он не сумеет сыграть ее достаточно правдоподобно? Он, конечно, понимал, что Россана выбрала именно его из-за бледности и болезненного вида; но все-таки, значит, она верит в него, и это льстило его самолюбию. Он улыбнулся и сказал, стараясь казаться как можно увереннее:
— Не сомневайтесь, все будет не хуже, чем на сцене!
— Ну, тогда пошли!
В это время у подъезда школы всегда было особенно людно. По ступеням каменного крыльца торопливо пробегали ребята, спешившие на занятия, и Джанфранко, прислонясь к дверной притолоке, как обычно, лениво наблюдал за порядком. Поравнявшись с ним, Руджеро, вместе с Микеле составлявший первую оперативную группу, помахал сторожу рукой:
— Ну, как здоровье? Тебе лучше?
— Немножко получше, но все еще простужен.
Ребята направились к лестнице, и в это время в подъезд вошли Россана с Фабрицио — вторая оперативная группа. Вдруг Микеле, словно падая, прислонился к стене, а Руджеро принялся кричать:
— Скорее, помогите, ему плохо!
— Что там стряслось? — спросил Фабрицио у школьного сторожа.
— Где? О чем ты?
— Да вон там. Кому-то худо.
Но Джанфранко уже услышал шум в глубине вестибюля и, прокладывая себе дорогу среди столпившихся школьников, бросился на помощь Микеле. К нему также поспешили и несколько преподавателей, только что вошедших в школу. Толпа в вестибюле росла на глазах.
— Пора! — шепнул Фабрицио, и Россана, прижимаясь к стене, бросилась в противоположную сторону, к двери в полуподвал.
Куда девалось ее недавнее спокойствие! Она боялась, что Микеле не сумеет как следует разыграть свою роль и ему влетит, боялась, что ее заметят, а больше всего ее пугало, как она вернется наверх: Джанфранко как раз начнет подметать вестибюль. Он всегда около девяти утра, сразу после начала занятий, принимался за уборку. Нужно незаметно проскользнуть на лестницу, а если ее увидят, сделать вид, что она возвращается из канцелярии, с первого этажа. А потом надо успеть в класс к началу второго урока. Все эти опасения и страхи, мешаясь и путаясь, молниеносно проносились в голове. И вот она уже в полуподвальном этаже! Россана приступила к его исследованию не спеша, без суеты, не зажигая света и стараясь не шуметь. Вот котельная, пара каких-то тесных закутков, несколько комнат, заваленных разным старьем, ненужным школьным хламом. По стенам длинных коридоров тянулось множество труб и толстых проводов. Россане показалось, что она попала в настоящий лабиринт, хотя она и знала, что эти подвалы не так уж и обширны. Вдруг дорогу ей перебежала маленькая мышка — видно, появление девочки ее нисколько не испугало, но Россана при виде мышки подскочила от страха. Вообще-то она не боялась мышей, но сейчас нервы были так напряжены, что ее напугала бы и пролетевшая муха.