Подойдя ещё чуть ближе, внимательно осматриваю всё вокруг. Вроде бы не замечаю ничего особенного.
Ещё пара шагов в сторону Марка, и вот теперь я наконец-то это вижу.
Руны, множество различных рун, начерченные кровью на земле, и в момент ритуала превратившиеся практически в каменные рисунки. Теперь, чтобы их уничтожить, нужна такая магическая мощь, какой не обладает ни один человек. Или один большой взрыв.
Похоже, Марк всё же умудрился активировать одну ловушку.
— Марк, слушай меня внимательно, — проговорила чужим голосом. — Сейчас я деактивирую её, а ты пока не двигайся, тебе всё понятно?
— Да, конечно! Не переживай, я всё прекрасно понимаю, — проговорил Марк, улыбнувшись.
— Хорошо! — сказала и подошла к ловушке.
Начертив несколько рун, дала отмашку Марку, чтобы тот убирался наконец из ритуального круга, и когда тот подчинился, заняла его место, собираясь исследовать алтарь.
Знаете, вот умом-то я понимаю, что это не я сейчас на поляне и не я творю магию, но чувство всё равно такое странное, словно у меня раздвоение личности. Будто часть меня находится сейчас под проливным дождём, обнюхивая камень, а другая, сидит дома, на уютном диване, уставившись в пространство.
Я не понимаю, я не могу знать, что происходит в следующее мгновение. Я просто отхожу от камня на несколько шагов, решив оглядеть его внимательнее, но тут замечаю вспышку и… боль, разрывает моё тело на части, а потом… я погружаюсь во тьму…
***
Резко вырвавшись из видения, пытаюсь вдохнуть полной грудью, но кашель не даёт мне этого сделать. Такое чувство, что это я там… на той поляне…
— Ника! — прокричала Райни, тряся меня за плечо. — Что с тобой, дочка?
Кое как придя в себя, наконец, сумев вдохнуть воздух, согнулась пополам, чувствуя отголоски пережитой боли.
— Ника, девочка, что с тобой? Я едва сумела привести тебя в чувство, — взволнованно проговорила старушка.
Я не могла ей ответить. Не могла рассказать о видении не потому, что не хочу напугать старушку, а потому, что от долгой задержки дыхания, в горле всё першило, и мне было элементарно больно.
Поднявшись с дивана, подошла к окну. Меня до сих пор потряхивало от пережитого видения.
На улице светило солнце, но чёрные тучи уже вот-вот полностью скроют небо, а это значит…
— Где у вас охотничий домик, — кое-как выдавила из себя каркающим голосом.
— Какой домик? — удивилась Райни, подходя ближе.
— Охотничий, — повторила и откашлялась, в попытке прочистить горло.
— Ну, так в лесу он. На севере отсюда. А что?
— Как далеко до него?
— Не знаю даже, — задумалась она. — Может с час ходу, а может и больше. А что случилось-то?
— Райни, это важно, — превозмогая боль в горле, проговорила я, хватая женщину за плечи. — Как быстро ваш летун прибудет к адресату?
— Не знаю даже. Я никогда не задумывалась об этом. Так что случилось-то? — взволнованно проговорила она.
— Отправьте письмо своему сыну. Скажите ему, чтобы он ни за что, не приближался к камню. Ни за что, понятно? Райни, это очень, очень важно!
— Хорошо, я сейчас, — сказала женщина и бросилась в свою комнату, чтобы написать письмо. А я тем временем метнулась к входной двери.
— Ника, ты куда? На улице сейчас дождь пойдёт, — удивлённо спросила Райни, уже поднявшись по лестнице.
— Письмо, Райни, — повторила и выскочила наружу.
Я прекрасно понимала, что могу не успеть, так как пешая прогулка в час, у меня может занять минут пятнадцать, если я побегу изо всех сил, и это очень долго. К тому же, где находится этот домик, я не знаю.
Оставалось надеяться только на то, что летун прибудет вовремя и Марк послушается совета матери и не полезет в ловушку. Вот только в такую удачу, если честно, мне очень слабо верилось.
Я бежала по лесу, цепляясь за ветки, оставляя на них куски платья. Не всегда успевая отводить рукой, ветки и колючки больно хлестали меня по лицу.
Я бежала так быстро, как только могла, и несколько минут назад начавшийся было дождь, быстро перешедший в ливень, только подгонял меня.
Пару раз, поскользнувшись на мокрой траве и листве, я падала, больно ударяясь о землю и корни деревьев.
Я бежала так, как ещё ни разу в своей жизни не бегала, и всё равно чувствовала, что не успеваю.
Ну почему, почему мои видения приходят так поздно? Почему, если я хочу хоть как-то исправить то, что только произойдёт, я должна так торопиться? А если не успею? Для чего мне тогда нужны эти знания?
Я бежала, чувствуя, что мне уже не хватает воздуха, чтобы делать свободные вдохи. Дождь заливал глаза, но я не успевала стирать ледяные, колючие капли со своего лица, так как отводила ветки в стороны, прикрывающие мне путь.
И вот она, та поляна. Я уже вижу её сквозь кустарники. Я уже вижу…
Эмиль склоняется над камнем, изучая руны, нанесённые на него.
— Уходи, — вырывается шёпот из моего горла. Я не могу кричать громче, просто не хватает воздуха, да и дождь, льющий как из ведра, заглушает все звуки.
— Убирайся оттуда.
Но меня никто не слышит.
Выбегаю на поляну, и дальше, всё происходит как в замедленной съёмке:
— Ника? — слышится удивлённый голос, откуда-то со стороны.
Но я, не замедляясь, бегу к уже делавшему шаг назад — Эмилю.
Мужчина только успел повернуть голову в мою сторону, и в этот самый момент, я словно таран, просто выталкиваю его из круга и мы по инерции отлетаем в сторону.
Вспышка, и громкий взрыв, а затем взрывная волна отбрасывает нас на несколько метров дальше, припечатывая к ближайшему стволу дерева, после чего, мы словно поломанные куклы падаем на грязную и мокрую землю.
Больно. Чёрт, как же мне больно.
Приподняв голову, уставилась на моментально подскочившего на ноги Эмиля.
Он уставился на меня огромными глазами, в которых читался немой вопрос.
Боже, я успела.
— Кто ты? — негромко проговорил Эмиль, быстро справившись со своими эмоциями. — Кто ты, Вероника.
Глава 13
Вот знаете, мне кажется, что именно сейчас самое время грохнуться в обморок. Только, вот чего-то мне не грохается. Обидно.
— Вероника, — повторил Эмиль. — Кто ты? — уже более требовательно спросил он.
— Да ничего, всегда, пожалуйста! — меня обуяла такая злоба, что я даже позабыла, с кем говорю. — Подумаешь, пустяк, какой, жизнь спасла, это же мелочь на самом деле, да?
— Что ты такое говоришь? — удивился мужчина.
— Мог бы хотя б поблагодарить сперва, а уже потом задавать свои идиотские вопросы, — ответила и начала подниматься, но боль в ребре оказалась такой нестерпимой, что я просто вырубилась.
Ну вот, и сбылась мечта идиота. Хотела бессознанки? Получите и распишитесь.
***
Придя в себя, поняла, что больше ничего не болит, и даже усталости не ощущается. Очень странно.
Посмотрев по сторонам, обнаружила себя в комнате, в собственной кровати.
И как, интересно мне знать, я сюда попала? И, кто переодевал меня?
Решив обследовать тело на повреждения, я приподнялась на постели и задрала ночнушку до уровня груди.
Странно, на мне не осталось ни синяков, ни ссадин. Но, я точно уверена, что от взрывной волны и удара о дерево, у меня треснуло как минимум пара рёбер.
Пока я разглядывала своё тело, дверь бесшумно отворилась, и на пороге появился следователь.
— Кхм-кхм, — раздалось слегка смущённо. — Я вижу, вы уже очнулись? Что ж, это очень хорошо, — проговорил он, подходя ближе.
— Ой, — вздрогнула, когда осознала, в каком виде я предстала перед посторонним мужчиной, и поскорее опустила ночнушку, кутаясь в одеяло.
— Как вы себя чувствуете? — спросил де Лоруш, присаживаясь на стул.
— А я думала, что мы уже перешли на ты, — проговорила негромко, чувствуя, как жар смущения залил мои щёки.