Просторный офис Боба Альтшулера на шестом этаже здания окружной прокуратуры на Фаннин был отделан под клен, с креслами в стиле провинциальной Франции. На письменном столе Альтшулера стояли фотографии его жены и трех дочерей, а он сам сидел, развалясь во вращающемся кресле, какие обычно бывают лишь у судей и председателей совета директоров. Гектор Куинтана дожидался Уоррена за дверью, в приемной.
Альтшулер холодно кивнул.
– Выкладывай.
– Около четырех-пяти дней назад в миссии произошло убийство, – сказал Уоррен. – В туалете был насмерть застрелен бродяга. Насколько мне известно, обвинение не было предъявлено никому – у полиции, возможно, не оказалось даже подозреваемых. Я вовсе не представляю интересы кого-то из участников преступления и не разговаривал ни с кем, имеющим отношение к этому делу. Но мне думается, что я знаю, кто это сделал. Прежде чем я тебе все расскажу, мне бы хотелось взглянуть на следственный протокол. Или же мне необходимо побеседовать с тем, кто вел это дело в отделе по расследованию убийств.
Альтшулер нахмурился.
– Один бродяга убил другого такого же бродягу. Что в этом особенно грандиозного? Это пустяковое дело!
– Я так не думаю, – сказал Уоррен. – Мне кажется, я могу тебя просто осчастливить.
Какое-то мгновение Альтшулер разглядывал его пристальным, проницательным взглядом своих темных глаз. Затем он потянулся к телефону. Через десять минут неподалеку от Уоррена, в одном из французских провинциальных кресел, сложив руки на толстом животе, запрятанном под коричневый пиджак, сидел сержант Холлис Сил.
– Расскажите мне, что там случилось, – попросил Уоррен.
Глазки на свиноподобном лице Сила недоверчиво сузились. Он взглянул на Альтшулера.
– Расскажи ему, – позволил тот.
– Четыре часа утра, – начал Сил. – В миссии настоящий зоопарк. Люди приходят и уходят всю ночь напролет, спят мало, пьянствуют, курят, раздают друг другу оплеухи. Там не существует дня и ночи. Короче, в четыре часа этот парень заходит в туалет. Его имя Джерри Мэхани. Ему около тридцати пяти или вроде того, родом он из Галвестона. Это в известном смысле классический бродяга. Немного приторговывал наркотиками, когда удавалось достать их, и множество парней имеют на него зуб. Он стоит у желоба, занимаясь своим делом, когда входит другой парень. Этот другой тут же встает рядом с Мэхани и оглядывает его с ног до головы. Мэхани начинает трясти пенисом, прежде чем застегнуться, а тот парень вдруг выхватывает ствол и всаживает две пули подряд в ничего не ожидавшего сукина сына, щупает у лежащего Мэхани пульс, затем сматывается. Одна пуля – в голову, другая – в грудь, обе насквозь и навылет. К тому времени, когда прибыла “скорая”, Мэхани был уже мертв. Не успел и слова сказать.
– Во что был одет Мэхани в момент убийства? – спросил Уоррен.
Сил справился в своих записях.
– Зеленый хлопчатобумажный свитер, белая рубашка на пуговицах, без галстука, серые брюки, коричневые ботинки с дырками на обеих подошвах. Вроде той обуви, какую носят студенты-подготовишки. Я уже говорил, что он был классическим бродягой.
– И там оказались свидетели, – сказал Уоррен.
– Да. Туалеты в миссии не имеют дверей в кабинках, чтобы помешать парням колоть друг друга, если у них есть к тому наклонность. Двое бродяг сидели на толчках, когда убили Мэхани.
Сил снова заглянул в свои бумаги.
– Один чернокожий парень по имени Фред Полсон, а другой нелегальный эмигрант, которого зовут Рауль Фернандес. Они все это видели. От страха у обоих приключился запор. – Сил хихикнул. – В буквальном смысле.
– Они дали вам описание убийцы? Не рассказывайте мне, что именно они сказали. Просто ответьте: да или нет.
– Да, но они не знают, кто он. Никогда раньше они его не видели.
– Дайте подумать, – сказал Уоррен. – Около тридцати лет. Светлые волосы. Одет в черную безрукавку и хлопчатобумажные штаны. На обеих руках татуировка. На одной – дракон, а на другой написано “Рози”. Бандитского вида парень с большими мускулами.
Это была уже отработанная схема. Новый дружок делал грязную работу. Джонни Фей присутствовала в суде в тот день, когда Шива Сингх рассказала о мужчине, который был возможным очевидцем убийства. Бродяга с квитанцией на зеленый свитер и серый костюм. Грязную работу должен был кто-то сделать.
Узкие глаза Сила превратились в щелочки. Зашелестев своими бумагами, он снова взглянул на Альтшулера, который опять одобрительно кивнул. Сил обернулся к Уоррену:
– Очень близко, адвокат. Одну татуировку на руке они действительно видели. Полсон сказал, что парню было года тридцать два. Фернандес в этом не уверен. Может быть, он и старше. На мускулы они обратили внимание оба. Черная безрукавка тоже соответствует их описанию. Парень был в шляпе, так что волос они не разглядели.
– Вы не знаете, кто это был, правильно? Никаких улик.
– Пока нет, но у меня такое чувство, что одна на подходе.
– И вы обнаружили пули в стене, – сказал Уоррен, – и гильзы на полу, – вероятнее всего, позади и немножко справа. “Сорок пятый” выбрасывает их назад и вправо.
– Я не говорил, что это был “сорок пятый”, – медленно произнес Сил.
– Но это был он?
– Да, – согласился Сил. – Это был он.
– Полсон и Фернандес еще в городе?
– Да, они здесь.
– А почему бы вам не прихватить их сегодня же утром, – сказал Уоррен, – так, чтобы они успели протрезветь и прийти в себя за оставшееся время? Затем, вечером, вы можете взять их с собой для визита в несколько ночных клубов.
Уоррен протянул Силу небольшую стопку желтых листочков, вырванных из адвокатского блокнота.
– Здесь список клубов. Разорвите эти листы, прежде чем я покину офис. Особенно внимательно приглядитесь к клубу, который стоит третьим в списке. Если вы возьмете парня, которого разыскиваете, у вас будет повод поискать другие доказательства. Боб посмотрит расшифровку стенограммы по делу “Баудро” – мой прямой опрос обвиняемой – и скажет вам, где посмотреть. “Сорок пятый” может быть там, а может и не быть. Но тот парень, которого вы возьмете, должен знать, где это оружие находится, и еще он должен знать, кто дал ему этот пистолет и велел убить человека в зеленом свитере и белой рубашке на пуговицах. Он отчаянный мерзавец – вам, пожалуй, придется с ним попотеть. Но если вы предложите ему хорошую сделку за то, чтобы он назвал соответствующее имя, – можете считать, что вы в дамках.
Уоррен обернулся к Бобу Альтшулеру.
– Я только что закончил процесс в двести девяносто девятом окружном. Интересное дельце. Тебе бы оно понравилось. Если прокуратура еще не совсем разорилась, тебе стоило бы заплатить судебному секретарю за расшифровку… Побеседуй с Нэнси. Обрати внимание на двух свидетельниц обвинения – Мей Си Трунг и Шиву Сингх – и на одного из свидетелей защиты – Джеймса Тургута Денди. Прочитай внимательно, и они расскажут тебе, почему на Мэхани был зеленый свитер и серые брюки.
Уоррен повторил имена по слогам, пока Альтшулер старательно записывал их под соответствующими буквами в своем желтом адвокатском блокноте.
– Раз уж ты знаешь так много, – сказал Альтшулер, закончив, – то почему бы тебе попросту не выложить все это на стол, вместо того, чтобы заставлять меня скакать через обручи и тратить свое драгоценное время?
– Потому что таким образом, – ответил Уоррен, – ты получишь большее удовлетворение. И потом, ты вообще можешь выбросить мое имя из этого дела. Ты никогда и не говорил со мной. Я всего лишь обычный противный адвокатишка защиты. Я не свидетель. Я не источник информации. Согласен ты примириться с этим?
– Ну ладно, хорошо, – вежливо улыбнувшись, сказал Альтшулер. – Если это нужно для дела, то почему нет?
В тот же вечер Уоррен заглянул в свой бумажник и распрощался с Педро, Армандо и Джимом Денди. Нового гостя, Гектора Куинтану, он устроил на кушетке в гостиной своего номера в “Рейвендейл”. Застелив свежими простынями громадную постель в спальне и пробежавшись с Уби вдоль канала, Уоррен принял душ, убедился в том, что у Гектора имеется все необходимое, и затем отправился к Мари Хан. Он еще раньше позвонил ей и условился о часе своего визита.