– Как Гога-Самолет в магазин попал?
– Уже говорил, через окно залез, – Мохов опять закрестился. – Только крест даю, он без сговора со мной лез. Богом клянусь, без сговора! Групповой не было, начальник…
– Кто отключил сигнализацию?
– Уже говорил, электричество было выключено.
– Кто выключил? С электромехаником Лаптевым договорились?
Мохов ударил себя кулаком в грудь:
– Начальник, гад буду, не договаривался» Может, Гога-Самолет договорился, а я, под шумок, вперед его успел.
– Вы Айрапетову полный карман часов обещали, Как намеревались их взять?
– Да я ж для понта ему загнул, чтобы денег взаймы.
– А ночью в магазин пошли, рюкзак с собою взяли. Как это понимать?
– Чутьем чувствовал, что энергии не будет.
– Наивно, Мохов, очень наивно, – Антон нахмурился, помолчал. – Куда дели украденные часы?
– Загнал Айрапетову по дешевке, а одни совсем бесплатно отдал за то, что билеты нам с Федей на самолет добыл. Народу на аэровокзале было битком, без блата к кассе не пробиться.
– Как часы попали к Остроумову?
– Не было в деле Остроумова! – испуганно закричал Мохов.
– Но ведь он принес нам часы.
– Крест… Не знаю!
– Кто писал Костыреву письма? С какой целью?
– Никаких писем не знаю. Никаких!
– Кроме тебя, некому… – хмуро сказал Костырев.
– Федя, крест… – начал Мохов, но, столкнувшись с презрительным взглядом Костырева, осекся.
Больше, сколько Антон ни старался, ничего вразумительного Мохов не показал. Создавалось впечатление, что из какого-то безотчетного страха он всеми силами, порою до наивности, скрывает истину. Категорически отрицал Мохов участие в деле Остроумова и связь с Гогой-Самолетом. Антон был вынужден прекратить допрос. Когда Мохова и Костырева увезли в изолятор, в кабинет вошли Березова и Голубев. Светлана смотрела на Антона настороженно-вопросительным взглядом.
– Вы оправдаете Федю? – спросила она.
– Его может оправдать только суд, – ответил Антон. – Я лишь вправе изменить так называемую меру пресечения, то есть освободить из-под стражи. Но пока это не в интересах самого Федора.
– Когда же этот интерес наступит?
– Не будем спешить, Света. Поспешность, как правило, к добру не приводит.
Березова, соглашаясь, наклонила голову и попрощалась. Едва она вышла, Слава Голубев возбужденно прошелся по кабинету и заговорил:
– Только что звонил Степан Степанович. За сумочку Березовой Айрапетов пообещал соседскому Генке купить абонемент на все хоккейные игры сезона.
Предстояло самое трудное – допрос Айрапетова. Прежде, чем начинать его, Антон решил встретиться с Игорем Владимировичем, так сказать, неофициально.
21. «Солист» из ресторана
Айрапетов сам назначил Антону место встречи в сквере, против ТЮЗа. То ли оттого, что рабочий день еще не кончился, то ли от сгрудившихся на небе предгрозовых облаков скамейки в сквере пустовали. Антон выбрал одну из них, с которой лучше просматривались асфальтированные аллейки, и, развернув газету, сделал вид, что увлечен чтением.
Игорь появился минута в минуту, как обещал по телефону. Легкой, энергичной походкой он подошел к Антону, крепко пожал руку и, садясь рядом, весело проговорил:
– Точность – вежливость королей.
– Я королем не был, поэтому притопал раньше, – пошутил Антон и насторожился – в конце аллеи, откуда только что пришел Айрапетов, замаячила сутулая фигура «солиста» из ресторана. Похоже, он догонял Игоря и еще издали замахал ему рукой. Айрапетов демонстративно отвернулся, с усмешкой проговорил:
– Для полного счастья этого черта нам только и не хватало. Сейчас на похмелье просить будет.
«Солист», не обратив внимания на Антона, плюхнулся на скамейку рядом с Игорем, поморщившись, прижал ладонь к груди и, тяжело передохнув, сказал:
– Фу-у… Чуть сердце не выскочило, думал, упущу тебя.
– Соскучился? – опять с усмешкой спросил Айрапетов»
– В вытрезвителе сегодня ночевал.
– Поздравляю.
– Смеешься, а тут хоть плачь. – «Солист» вытер вспотевший лоб. – Вчера какой-то «юморист» записку подсунул, насчет Ольги и Юрки. Я рога в землю и попер. Только из ресторана на проспект вываливаюсь и с ходу – в объятия к милицейскому. Чуть с копытков его, родимого, не снес. Голову надо отворачивать за такие шутки. Встретился бы мне сейчас тот остряк!..