Около кровати стоял Маркел Маркелович Чернышев – усталый, под глазами мешки.
– Пора вставать, говорю.
Антон облегченно вздохнул, потряс головой и виновато сказал:
– Кошмар какой-то снился.
– От духоты это, – Чернышев зевнул. – На градуснике с утра к тридцати подбирается. Горячий денек будет.
Завтракали молча. И только когда допивали чай, Чернышев посмотрел на Антона, хмуро проговорил:
– Серьезное дело, по-моему, складывается. С чего сегодняшний день намерен начать?
– Пойду к Зорькиной.
Чернышев кивнул головой, будто соглашаясь.
– Только смотри… Девица она на язык острая. Чуть что не так, оконфузит, как говорит у нас Слышка, запросто.
Зорькину Антон отыскал на птицеферме. Она стояла в кругу птичниц и, энергично размахивая рукой, что-то объясняла. Дожидаясь, пока кончится разговор, Антон исподтишка приглядывался к Зорькиной. Чернышев не зря назвал ее красавицей. На редкость правильные черты лица, высоко взбитые белокурые волосы, повязанные легкой голубой косынкой, и розовые от лака ногти заметно выделяли Зорькину среди других девушек, а белый халат и черные, несколько старомодные, как отметил Антон, туфли-лакировки делали ее похожей на медицинскую сестру. Казалось, она случайно забежала на птицеферму, чтобы минуту-другую поболтать с подругами.
– Я из уголовного розыска, – сказал Антон, когда Зорькина подошла к нему, и назвал свою фамилию.
– Марина Васильевна. Заведующая птицефермой, – в тон ему ответила Зорькина. – Очень приятно познакомиться. – И улыбнулась так, что нельзя было понять, шутит она или говорит серьезно.
Антон замялся:
– Надо переговорить с вами по одному щепетильному вопросу.
Голубые глаза Зорькиной вдруг сделались синими. Около них сбежались едва приметные лукавые паутинки, а на губах застыл готовый вот-вот сорваться смех. Но она не засмеялась, оглядела насторожившихся птичниц и удивленно приподняла подведенные брови:
– Что это за вопрос?
– Он касается вашего бывшего жениха.
– Столбова?
– Нет.
– Не иначе, вашей маме невестка потребовалась?
– Я вполне серьезно, – как можно строже проговорил Антон, чувствуя, что краснеет от смущения.
– Слышите, девчонки! – Зорькина обернулась к птичницам. – Товарищ из уголовного розыска вполне серьезно интересуется моим женихом. О котором ему рассказать? Подтвердите, что с уголовниками я не дружу.
Птичницы прыснули так заразительно, что Антон совсем смутился, поправил и без того ровно надетую фуражку и неожиданно для себя тоже расхохотался. Зорькина смеялась звонче всех. Трудно было поверить, что это она вчера вечером изливала грусть в песне о старом причале.
– У меня, честное слово, женихов косой десяток. Который из них вас интересует?
– Моряк, – напрямую сказал Антон.
– А летчики, танкисты не интересуют? – как ни в чем не бывало спросила Зорькина.
– К сожалению, нет. Только моряк меня интересует.
– А у меня, к сожалению… – Зорькина притворно вздохнула. – Из моряков никого не было. Из других родов войск были, а из моряков нет, – она опять чуть не прыснула, но сдержалась. – Может, вы Витьку Столбова имеете в виду? Он отлично плавает, и ныряет тоже. Только Витьку у меня уж который год пошел, как отбила Ниночка Бровцева, – Зорькина погрозила наманикюренным пальцем маленькой плотной птичнице: – У-у, разлучница! – И все-таки засмеялась – естественно, звонко, словно ей было очень-преочень весело.
Антон не знал, как продолжить разговор.
– Мне сказали… – неуверенно начал он.
– Соврали вам, товарищ из уголовного розыска, соврали! У нас же деревня. Здесь из мухи слона делают, а потом слоновую кость продают. Честное слово!
– А если по-серьезному говорить?
– Одинаково получается.
– В самом деле?
– Нет, немножко в стороне.
Настороженно слушающие разговор птичницы опять засмеялись. Ссылаться на Чернышева было преждевременно, и Антон развел руками:
– В таком случае, извините. Все ясно.
– Пожалуйста, – Зорькина смело глянула Антону в глаза. – С умным человеком приятно и поговорить. Сразу все ясным становится. Только вы на меня не сердитесь, ради бога, что так быстро разговор кончился. Тут такие женихи подкатываются, умереть можно.
– До свидания, – сухо произнес Антон.
– Счастливо, – небрежно бросила Зорькина, отвела ладонью со лба завиток волос, улыбнулась. – Вы, чем интересоваться бывшими женихами, приходите лучше сегодня вечером в клуб. У нас девчонок полно, а ребят не хватает.
– А что?… – вдруг осмелел Антон. – Возьму и приду!