«Спать легли, что ли?» — в удивлении приподнял брови Илья, тщетно пытаясь услышать нечто похожее на девчачий разговор. Создавалось ощущение, что парни были в этом доме одни. Не мог же он знать, что Марина в данный момент старательно красит ногти Лине, засунув ей в рот целый мандарин. Причем нечищеный. А чтоб не возмущалась! Азарина демонстративно фыркала, но фрукт не выплевывала. Это был повод не разговаривать с подружкой, которая старательно портила ее девственные ногти ярким маникюром с красивым рисунком – розовые и белые цветы космеи на тонких стеблях. Марина любила эти цветы и сейчас олицетворяла их со своей дорогой подружкой. На языке цветов космея означает счастье в любви и в личной жизни, символ скромности и привязанности.
Розовая космея делает акцент на тёплом сердце, а белая – на чистой любви девушки к своему избраннику. Именно это видела Савельева, когда перехватывала взгляды Лины, осторожно бросаемые на Влада. Но что-то мешало девушке подойти и сказать ему о своих чувствах. Марина подозревала – Дима. И это ее крайне злило. Да что ему от нее надо? Ведь невооруженным глазом видно, что они не подходят друг другу. А вот с Владом подружка сочетается на ура. Да они просто созданы друг для друга, а Дима пусть топает в сторону – ему не место рядом с Линой.
— Сейчас закончим наводить красоту и пойдем к ребятам, — сказала Савельева недовольной Лине, которая в ответ покачала головой. — Что не так? — удивленно посмотрела на нее Марина, старательно вырисовывая лепесток цветка. — Там же будет Влад! Увидишь своего милого, — с намеком подмигнула ей рыжеволосая девушка.
Лина обиженно фыркнула, смерила подружку строгим взглядом и демонстративно отвернулась.
— Ну, что? — перестала красить ноготь девушка и вытащила фрукт изо рта Азариной.
— Ты ничего не понимаешь, — обиженно проговорила Лина, недовольно глядя на одногруппницу. — Так легко меня толкаешь в объятия Влада, даже не зная всей истории.
— Но ты же не рассказываешь, — пожала плечами Марина. — А телепатией я, к сожалению, не обладаю. А иногда страшно хочется, — явно имея в виду своего парня, сказала Савельева, и взгляд ее стал недовольным. Только она отвлеклась и даже не думала про него, и тут снова всплыла тема.
— Не рассказываю не потому, что хочу скрыть, а потому что мне тяжело об этом говорить, — с болью голосе ответила Лина, и глаза ее помутнели от возникшей в них печали. — Если вкратце, когда мне было четырнадцать, я призналась в любви и получила отказ. И теперь мне снова больно, когда я вижу его, хотя прошло уже три года. Знаешь ли, тяжело снова кому-то признаться в симпатии, когда первый твой опыт оказался горьким, — с грустной улыбкой на губах произнесла Лина и зажмурила глаза, чтобы из них не выкатились слезы. Она не хотела плакать. Обещала себе, что больше не будет этого делать. Только не из-за любви. Любовь должна приносить счастье, дарить радость, быть светлой и теплой, чтобы об нее можно было греться и нежиться в ней, словно на мягкой перине из лебяжьего пуха. Но почему-то для Лины это недоступно. Ей положено только грустить, когда речь заходит о чувствах. Ну, почему ей так невезет? Заколдована она, наверное. Обречена на одиночество.
— Хм, — серьезно призадумалась Марина, получив разъяснение странного поведения Василины. — Тогда все ясно. Извини меня, я больше не буду на тебя давить. Мир? — с улыбкой протянула к ней руки для обнимашек Савельева.
Лина несколько секунд вглядывалась в ее лицо, а потом расслабленно улыбнулась и потянулась к подруге. Девушки крепко обнялись, мысленно подбадривая и благодаря друг друга.
— Ладно, — мягко отстранилась Мариша, улыбаясь миролюбивой улыбкой. — Давай я все-таки закончу делать маникюр тебе и просто пойдем к ребятам повеселиться. Мне кажется, они хорошие, и мы сможем интересно провести время.
— Хорошо, — с улыбкой кивнула Азарина и протянула подруге свою руку.
***
Спустившись вниз, девушки поняли, что ребята, скорее всего, в комнате Влада и решили их не беспокоить. Они включили телевизор, нашли музыкальный канал, достали колоду игральных карт и решили сыграть несколько партий в дурака. Так прошло где-то полчаса, когда на лестнице появился Илья и радостно воскликнул, словно Робинзон, не видевший людей много-много лет: