Теперь и Савельева уловила в глазах Даши напряженное ожидание, перемешанное с желанием испытать физическую атаку. Захотела получить по морде? Неужели поняла, что не права и решила получить наказание? Нет уж, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тут что-то другое, еще пока неуловимое, но тонко ощутимое где-то на уровне подсознания. И его можно почувствовать, если скинуть с глаз пелену ярости, отбросить оковы желания растоптать обидчицу, запереть на замок стремление крушить направо и налево без разбору. Марина Савельева постепенно приходила в себя, возвращая себе внутреннее и внешнее спокойствие. Она набрала в грудь побольше воздуха и на выдохе, не открывая глаз, произнесла, обращаясь к сопернице:
— Пошла вон.
Голос ее был спокойным, приглушенным, равнодушным, а весь облик в целом говорил о том, что больше она на провокацию не поддастся. И Дарья это поняла, сильно нахмурилась, буквально испепеляя ненавистную конкурентку огнеметным взглядом – маска деланного спокойствия слетела, сгорела в мгновение ока, и пепел от нее развеялся по ветру. От досады из-за провала она чуть ли не заскрипела зубами, но нашла в себе силы не сказать больше ни слова и, гордо развернувшись, вошла в здание университета.
— Спасибо, — поблагодарила Марина свою драгоценную подружку и чуть виновато улыбнулась. Она осторожно поглядела на Лину, желая выяснить, не сердится ли та на нее.
— Будь осторожна, — вздохнула Азарина, снова садясь на скамейку и кладя себе на колени свою сумку. Она достала из нее бутылку воды и сделала несколько больших глотков – от напряжения пересохло в горле, но поняла она это только когда Даша ушла, и атмосфера, до этого сильно заряженная отрицательными эмоциями, снова стала нейтральной, словно реле разомкнуло электрический контакт. Марина согласно кивнула, давая понять, что внимает предупреждению.
— Считаешь, она что-то задумала? — стараясь сохранять невозмутимость, спросила рыжеволосая девушка, потирая одной рукой предплечье второй. Нет, Марина не боялась Дарьи, но стоило оставаться начеку – кто предупрежден, тот вооружен.
— Не знаю, — покачала головой Лина, протягивая бутылку с водой подруге.
Та благодарно на нее взглянула и стала жадно пить, только теперь отмечая, как же сильно пересохло в горле. Ее гортань сейчас, наверное, походила на землю в пустыне – сухую, потрескавшуюся и безжизненную.
— Но я ей не доверяю, — продолжила говорить Василина, наблюдая за подругой, но в тоже время словно не видя ее. Она будто смотрела сквозь нее – внимательно, задумчиво и напряженно.
— Понимаешь, я чувствую какие-то изменения внутри Даши, — через пару минут тишины вновь заговорила Лина, непроизвольно облизывая губы. Неконтролируемое мозгом рефлекторное действие – свидетельство того, что она все еще на своей волне, будто отстранилась от нынешнего времени. — Вы и раньше с ней ссорились и спорили, но это были обычные стычки двух соперниц в любви. Даша фыркала, злилась, ругалась, обзывалась, но когда она разворачивалась и уходила, лишь создавалось ощущение, что она еще вернется, и вы снова поцапаетесь, как и любые нормальные конкурентки. А сейчас лично у меня стойкое ощущение, что она что-то задумала, и над тобой нависла серьезная опасность, — кусая губы, закончила свою речь Лина, уже теперь глядя именно на подругу, а не сквозь нее.
Марина даже подобралась и напряглась, серьезно вдумываясь в слова подруги. Интуиции Лины она доверяла – та частенько говорила, как в воду глядела.
— Я тебя услышала, — серьезно произнесла Савельева, опускаясь рядом с одногруппницей на скамейку.
Она тяжело вздохнула и о чем-то глубоко задумалась, уходя в себя. Отношения с Романом забирали у нее много сил, и соперничество с Дашей было далеко не самой большой проблемой, мешающей ей спокойно жить. Но об этом Лине знать было ненужно. Она и так косо смотрит на парня, а уж, узнав правду, вообще прекратит с ним разговаривать. Только этого сейчас Марине вдобавок ко всему не хватало.
Так они просидели еще некоторое время – молча, ловя тишину и думая каждая о своем. Вскоре прозвенел звонок, и через минуту территория вокруг них стала стремительно заполняться весело галдящими студентами. Смех, шутки, веселье, разговоры, обсуждение прошедших и следующих пар – все это смешалось в громкую какофонию звуков, заполняя собой аллею, где они находились, будто стеклянный сосуд водой.