Приглядевшись, я узнал Лактира Змея, «высочайшего» ученика нашей Академии. Дело не только в необычайно высоком росте - юноша перерос даже Грай-дона, но и в происхождении. Приходясь двоюродным племянником Его Величеству, Лактир является самым высокородным среди нас человеком. И хотя в Академии наибольшим почтением пользуются не знатные особы, а выдающиеся личности, Змей с завидным упорством пытается доказать обратное. Он требует к себе особого отношения, часто отказывается выполнять задания в виду их «плебейскости» и треплет всем нервы. Учителя давно уже относятся к нему как к неизбежному злу, сознавая, что Кантер-дон никогда его не отчислит. Так Лактир и продвигается с курса на курс, постоянно что-то пересдавая и получая минимальные баллы из возможных.
- Ему и не стоит поручать ничего полезного, - озвучил я пришедшую мне в голову мысль. - Лучше приставим его в качестве сопровождающего к Его Высочеству. Возможно, конечно, что они сойдутся характерами и станут друзьями, но что-то мне подсказывает, что с куда большей вероятностью Лактир достанет Его Высочество своим нытьем и получит, наконец, причитающееся.
- Мне нравится коварный ход твоего мышления, - ухмыльнулся Теро. Напряжение в нём немного спало. - Давай так и сделаем. Я лично выставлю кандидатуру Змея на сегодняшнем обсуждении.
- Берх, сегодня же собрание! - за всей этой возней предстоящий «разбор полетов» совсем вылетел у меня из головы.
- Да, дружище, так и есть, - многозначительно покивал Теро. - Так что двигай отсюда на вторую позицию.
Я посмотрел на него неласково, но развернулся и пошел. «Второй позицией» мы называли здание Меда, в котором зверствовала Дишан. «Первой» была Администрация.
Наши отношения с Дишан не задались с самого начала. Надо сказать, что я тогда, будучи новичком в Академии, наслушался разных сплетен и при встрече отнесся к ней с предубеждением. Она ответила мне тем же. Уже после выпуска, Грай-дон, во время совместной попойки, рассказал нам с Теро её историю. Кажется, я даже извинился перед Дишан на следующее утро, но не уверен, что сделал это как подобает.
Три месяца после этого я гонял «трехмесячных» новичков на выездной летней практике, а когда мы с Дишан встретились в следующий раз, уже не стал поднимать эту тему. Наши отношения немного улучшились, но её неожиданная попытка меня соблазнить вернула все к состоянию «холодной войны». Не уверен, зачем ей это было нужно. Честно, мне хватило только раз представить, как она после рассказывает обо всем Киран, чтобы я решил ни в коем случае не поддаваться. Все-таки, она - подруга моей подопечной. Впрочем, Дишан быстро отказалась от этой идеи, и мы сделали вид, что ничего не было.
Здание Меда за последние дни претерпело некоторые изменения. Над главным входом в лазарет красовалось огромное изображение красноглазого черного черепа, обвитого плющом. Про то, что творилось внутри, мне даже говорить не хочется. Свою неожиданную творческую активность Дишан обосновала «необходимостью внушить ученикам философский подход к жизни». Кантер-дон, уже жизни не мыслящий без её зелья, на все махнул рукой.
Грай-дон, имеющий некоторое влияние на директира, только посмеивался, так что всем остальным пришлось смириться. А я сделал себе в памяти зарубку: никогда не принимай вызывающие привыкание зелья - станешь барашком.
Мои обязанности на “второй позиции” сводились к фиксированию готовности студентов-лекарей оказать помощь пострадавшим в ходе состязаний, если такие появятся. Надо сказать, что и персонал, и ученики, находящиеся под властью нашей Злой Королевы Медицины, выглядели скорее вконец одуревшими, нежели собранными и готовыми. Однако мой предыдущий отчет я не успел даже начать зачитывать - Дишан весьма убедительно сообщила, что все в полном порядке. Мне оставалось только промолчать. И молча готовиться взять реванш.
Мой план был прост, как подкова, но требовал изрядной концентрации. Я мыслил логически: соревнования, в которых участвует толпа юных оглоедов - дело травмоопасное. Если наши лекари находятся в прострации, необходимо их из неё выводить, на случай “чего” и “как-то”. Чтобы лазарет заработал нормально, нужно приструнить Дишан. А Дишан сходит с ума, творит берх знает что, и нет никого, кто мог бы её остановить. Но! Сходит с ума она по причине приезда принца. Видимо, желание августейшей особы с нею пообщаться завихряет её извилины сильнее обычного.
Значит, мне нужно выяснить, что именно её так пугает и убедить, что опасности нет. Либо, что опасности можно противостоять другими методами. Конечно, пытаться что-то выяснить у Дишан - примерно тоже, что разговорить кукушку. Но я собираюсь попробовать.
- Ты - это твой центр. - Сказал я себе. - А твой центр всегда пребывает в покое.
Глубокий вдох. Вхожу в коридор. Открываю дверь кабинета. Берх... Нет, я спокоен. Вот она - Дишан.
- Здравствуй, Дишан, потрясающе выглядишь! - начал я ещё до того, как она меня увидела, быстрым шагом подходя к ней. - Впрочем, ты всегда хороша! - обогнув кресло, я схватил её за плечи, приподнял и крепко обнял. До того, как она успела понять, что вообще происходит.
- Прекраснейший цветок нашей Академии!
Немного отстранив её, я посмотрел ей в глаза и потряс за плечи. Глаза были круглыми и, судя по тому, что она ещё ничего не сказала, манёвр удался. Так что я с чистой совестью отпустил Дишан, и она шлёпнулась обратно в кресло.
Рассмеявшись, я быстро уселся напротив и снова заговорил.
- Я вижу, ты всё в трудах! Поражен твоей фантазией! - Дишан, кажется, стала отходить от первого шока и уже открыла рот, собираясь что-то сказать...
- Нет, нет, можешь мне не объяснять! - замахал я на неё руками. - Я всё прекрасно понимаю, Дишан! Уж на меня-то ты можешь положиться. Что ещё тебе остается?! Конечно, это просто немыслимая ситуация... в данных обстоятельствах любой станет драться до последнего! Образно, конечно, выражаясь... - я нахмурился и посмотрел на неё сочувствующе.
Секунд пятнадцать она молчала, продолжая на меня смотреть широко открытыми глазами. Затем, шепотом спросила: - Ты знаешь?
- Да, - я кивнул, по-прежнему представляя, что передо мной - маленькая девочка. - И я действительно понимаю тебя, Дишан. Тебе так нелегко пришлось.
Дальше произошло то, чего я совершенно не ожидал. Издав неясный крик, она вскочила с кресла, упала мне на грудь (мне пришлось её подхватить, чтобы не сползла) и стала заливать мой и без того мокрый плащ слезами. Слегка ошарашенный достигнутыми результатами, я молча прижимал к себе женщину, которую когда-то терпеть не мог. Я вовсе не собирался доводить её до слез. Так что теперь понятия не имел, что делать.
Рыдания продолжались минут десять. За это время я успел обозвать себя идиотом, процитировать по памяти половину Кодекса Ведущего и даже подумать о Киран, которая не так давно тоже в меня рыдала.
Наконец, Дишан затихла. Немного повздыхав на последок, она отстранилась и посмотрела мне в глаза, продолжая сидеть у меня на коленях.
- Ты знаешь... Но откуда? - вот он, вопрос, на который мне нечего ответить. Не знаю ведь. Понятия не имею чего. И не откуда мне знать.
- Когай. Его Высочество.... - придется действовать в слепую.
Она словно задохнулась, прижала руки к груди.
- Они сказали мне молчать. Сказали, никто никогда не узнает, - она устало провела ладонью по лицу. - Твои родственники, да? Как ещё ты мог узнать? - Дишан возвращалась к норме, и говорила, совершенно не нуждаясь в моих ответах. - Этот ублюдок... когда я узнала, что это он отправил Когая.... Что это он назначил его на тот корабль. Они все погибли! На острие атаки! На этом корыте! Никто... не спасся, - по её щеке прокатилась слеза, и Дишан яростно её стерла. Встав, она отошла и села обратно в свое кресло. И замолчала. Кажется, сегодня удача на моей стороне.