Его Высочество сразу по прибытии дал мне несколько указаний. Во-первых, от меня требовалось проследить за переноской Киран, бессознательное тело которой двое слуг понесли на носилках. Во-вторых, проследить за тем, чтобы её устроили с удобствами. В-третьих, подготовить болезную ан-кей к завтрашнему событию. Первые два я выполнил, к третьему ни я, ни Киран пока не были готовы.
Вообще, похоже, у Его Высочества на Киран большие планы.
Скай.
В молодости моя мать вовсе не слыла красавицей. У неё не было множества обожателей, да и в целом, насколько я понял, большую часть своего времени она проводила в саду или в своей гостиной, в доме её родителей, расположенном на северном краю владений Соколов. Ей почти не с кем было общаться, не считая её матери и сестры, мужчин, кроме фермеров, вокруг просто не было.
Пока, в один прекрасный день, мой отец, разругавшись со своим отцом, матерью и братьями, не ускакал в эту глухомань.
Любовь вовсе не поразила отчаянного Сокола с первого взгляда. Но это оказалось необычайно занимательно - общаться с молодой хорошенькой девушкой, прочитавшей за свою недолгую жизнь в деревне книг больше, чем он, прошедший обучение в столице.
Их обручение вызвало протест в обеих семьях. Род Соколов считал девушку не достаточно знатной. Родители Радики Стриж опасались, что заезжий молодец как неожиданно прискакал, так и ускачет.
Тем не менее, свадьба состоялась. Вопреки, а некоторым и поперек горла.
Через неделю моего прадеда хватил удар, и он умер, не приходя в сознание. В этом, естественно обвинили моих родителей и скудное общение между молодой семьей и Родом прекратилось.
Я вырос в убеждении, что старшим вовсе не «лучше знать». Этому поспособствовал мой отец, перед каждым праздником уговаривавший жену перестать соблюдать никому не нужные условности и посылать поздравления родичам-соколам.
Теперь я смотрел на мать, в оживлении рассказывающую мне последние новости и хлопочущую за столом, и думал о том, как бы она восприняла известие о том, что её сын влюбился в ан-кей.
Нет, пожалуй, я пока не буду так её травмировать. Она перестанет спать ночами, завтракать, обедать и ужинать. Вместо всего этого будет переживать за своего Скаюшоночка.
Мы сели обедать едва ли не сразу, как я вошел в дом. Сразу после того, как мать три раза обняла меня, поцеловала и осмотрела со всех сторон. Селина в это время стояла рядом и хихикала.
Сейчас сестра сидела на стуле напротив меня, уперевшись коленями в край стола, слегка раскачиваясь, и мечтательно глядела в окно. Я знал этот взгляд. Мысленно она уже нарядилась в лучшие одежды, переехала в дом Соколов в столице и переживала трагический и страстный роман если не с наследным принцем, то, как минимум, с его лучшим другом.
Впрочем, я не уверен, есть ли у Олеакхена друзья.
Селину, действительно, нужно будет вывезти, наконец, в свет из этой глухомани. Под присмотром мамы, разумеется.
Мои мысли о Селине и столице, как-то даже без моего участия, стали мыслями о Киран и столице. Как там моя подопечная? У Олеакхена на неё явно какие-то планы....
- Мне нужно по делам в столицу. К сожалению. Так что я уеду завтра... утром, - сказал я раньше, чем мой разум успел вмешаться и меня остановить.
Мама замолчала на полуслове. Селина издала радостный возглас, качнулась на стуле... и упала вместе с ним.
Киран.
День не задался с самого начала. Я смотрела на стену падающей с неба воды и поражалась происходящему. Природа, казалось, решила разделить мои чувства и выразить их таким незамысловатым образом.
Я находилась во дворце, запутанная планировка которого напоминала мне лабиринт, среди людей, от которых мне хотелось держаться подальше, вдали от того, с кем мне действительно хотелось быть. Кроме того, вечером ожидался прием, на котором змеи будут соревноваться в ловкости со скорпионами, и мне, маленькой наивной ан-кей, придется тоже там быть.
Хотя бы развлекусь видом политых, как из шланга, гостей. Только бы дождь не закончился.
Диран сообщил мне «приятную» новость вчера вечером, и так и не осознал, насколько он был близок к получению серьезных физических повреждений.
При мысли о том, что мне, истинной ан-кей, придется провести вечер среди толпы незнакомых и неинтересных мне людей, внутри меня поднялся такой протест, что я уже готова была безо всякой Волны всё крушить.
Но на Дирана у меня рука не поднялась. Пришлось выместить всю свою злость на подушках.
- Да какого! - заорала я и запустила в стену первым, что попалось под руку. Мягкий белый снаряд пролетел поперек комнаты и с негромким звуком врезался в косяк двери. Этого мне показалось мало и следующей подушке досталось куда больше первой.
- Как же меня все достало! - прорычала я, мутузя третью. Она не выдержала, надорвалась с краю и выпустила из себя поток пушистых перьев.
- Я передам Его Высочеству, что долго ты там присутствовать не сможешь, - пообещал мне Диран, флегматично пронаблюдав сцену жестокой расправы, следы которой усеяли пол.
- Пф, передай, будь столь любезен, - пропыхтела я хриплым голосом, пытаясь избавиться от мелких перышек, налипших мне на губы и ресницы.
Выражение лица у Дирана было странным. На первый взгляд он казался человеком, вынужденным наблюдать подобные сцены по пять раз на дню, и потому давно к ним привыкшим. Но, приглядевшись внимательнее, можно было заметить странный блеск в глазах и небольшую складку у рта. Заметив, что я его рассматриваю, Диран смутился. Он опустил глаза, а складка у рта сделалась заметнее.
- Да смейся уже, - сказала ему я. - Обещаю тебя за это не убивать.
Диран поднял на меня взгляд, выждал три секунды и, наконец, искренне расхохотался.
Диран.
Наблюдая за расправой над подушками, я, вопреки обыкновению, не испытал ни стыда за поведение Киран, ни малейшей к ней неприязни.
Эмоции бурлили в ней через край, к тому же сказывалось напряжение последних дней и накопившаяся усталость. Так что эта её выходка, не смотря на общую неприличность такого поведения, неожиданно сильно меня развеселила. Минута или две, в течение которых Киран, рыча, каталась по кровати, оказались для меня очень занимательны. Я как будто наблюдал за резвящейся кошкой или, лучше сказать, молодой тигрицей.
Честно говоря, я даже испытал облегчение от того, что она не впала в уныние или не разозлилась на меня, как на гонца, принесшего дурную весть.
С чистой совестью я отправился спать.
Киран.
Когда безымянная служанка, с которой мне совсем не хотелось разговаривать, принесла подобранное для меня бальное платье, я даже глазом не моргнула. Я осталась сидеть в кресле у окна и старательно делала вид, будто происходящее меня не касается. Хотя, по моему мнению, этот ворох ткани и одеждой-то считать нельзя. Но свое мнение, на этот раз, я оставила при себе.
Понаблюдав за всё льющим за окном дождем и мрачно восторжествовав по поводу ужасной погоды, я, скрепя сердце, приняла решение вести себя, как ни в чём не бывало. Скай просил меня не высовываться, так и поступлю.
Следом за первой вошли ещё две служанки, несущие в руках какие-то свертки. Не утруждая себя объяснениями, и лишь изредка опасливо поглядывая на меня, они стали распаковывать принесенное и раскладывать в им одним известном порядке. С некоторым трудом, с посильной помощью своего воображения, я распознала в доставаемых ими кусочках ткани нижнее белье, чулки, нижние юбки.... Однако, когда они стали расставлять на столике с зеркалом, стоящим прямо рядом с моим креслом, какие-то баночки, коробочки и металлические штуковины самого зловещего вида, воображение пришлось отключить.