Киран.
- Ты только моя! - закричал он и в порыве страсти прижал её к себе.
Его руки заскользили по её телу, сминая одежду и вызывая странную дрожь внутри неё. Не в силах сопротивляться этому огненному порыву, она сама подалась ему на встречу. Сладострастный стон сорвался с её губ, которые тут же накрыл его жаркий и жадный рот. Его язык раздвинул её мягкие губы и проник вглубь, лаская, требовательно и беспощадно, дразня и приводя в исступление...
- Ой-ой, Киран! - воскликнула Лайка и выхватила книгу у меня из рук. - Я не уверена, можно ли тебе такое читать, - она смущенно улыбнулась и сдавленно хихикнула, два раза.
Эти "хи-хи" показали мне, что она прекрасно осведомлена о содержании книги. Однако тот факт, что сдержанная Лайка читает такую литературу не особо меня заинтересовал. Я чувствовала себя дикаркой, только что вышедшей из леса и увидевшей лежащий впереди город. Чувствовала себя деревенской оборванкой, впервые попробовавшей шоколад на вкус. Мне казалось, что жизнь моя была прожита зря. Самого ценного, самого важного в ней я до сих пор не видела. То есть не читала.
- Отдай мне её, - хрипло попросила я свою благородную подругу. Читала я с открытым ртом и в нём пересохло.
Я протянула слегка дрожащую руку в сторону книги, но Лайалакай не спешила мне её отдавать. Она замерла, казалось, в нерешительности, и только подрагивающие уголки губ выдавали её веселье.
- Я должна знать, что стало с Кали дальше, - всё с той же хрипотцой сказала я. - Нашёл ли её этот старик Аист или всё же Родардир укрыл её. И я хочу знать, за кого, в конце концов, она вышла замуж! И... гм, ещё некоторые моменты, - я посмотрела на неё умоляюще.
Видя, что Лайка пока не собирается отдавать мне книгу, а только ещё больше веселится, уже открыто улыбаясь, я решила добавить логических доводов.
- Вообще мне полезно будет её прочитать. Это жизнеописание изобилует интересными подробностями. Я ведь даже никогда не слышала о роде Аистов и не подозревала, что у них во главе такой мерзкий старикашка. Уже трёх молодых жён свел в могилу и собирается жениться в четвёртый раз! На беззащитной сироте! Знаешь, я ведь хорошо знакома с наследным принцем, могу попросить его вмешаться в это дело!
С каждым следующим моим словом улыбка Лайки становилась шире, а под конец этой короткой речи она уже открыто смеялась. Признаюсь, я не могла понять причину такой черствости и безразличия к судьбе бедной Кали. И никаких поводов для веселья я не видела.
- Ох, Киран, - выдавила, наконец, Лайка сквозь смех. - Ну ты даёшь! Хочешь просить Его Высочество вмешаться?! А-ха-ха! О, Око, вот это была бы сцена!
- Не понимаю, что тебя так развеселило, - холодно сказала я, раздосадованная её реакцией. - Ты можешь в это не верить, но мою просьбу Его Высочество не станет игнорировать.
- Киран! - завопила вдруг Лайка. - Пожалуйста, ни слова больше! Я же не выдержу, у меня сейчас колики от смеха начнутся!
Глядя на неё можно было поверить, что это правда. Кожа лица, обычно молочно-белая, приобрела ярко-розовый оттенок. Зрачки шоколадно-карих глаз расширились и непонятно поблескивали. А руки с зажатой в них книгой Лайка прижала к животу, будто готовясь к этим самым коликам.
- Всё, что здесь написано - вымысел! - продолжая улыбаться, проговорила она. - О Роде Аистов ты не слышала, потому, что его не существует! Сиротка Кали - вымышленный персонаж. Все описанные здесь события автор выдумала... Ну, для развлечения читателей.
- Лайка... Ты ведь сейчас шутишь? - с надеждой спросила я. Чувство, что меня жестоко обманули, кольнуло куда-то под лопатку. - Всё это, - я показала пальцем на книгу, - вымысел?
Лайка посмотрела на меня с тем выражением, с каким, я замечала, смотрят матери на своих детей, когда те приносят им грязный птичий скелетик, пища от восторга.
Некое неловкое смущение поступило на её лице, уже ставшем привычного молочного цвета.
Это был удар для меня, и довольно жестокий. Я сопереживала Кали, как, наверное, никому до сих пор. А она оказалась выдумкой. Не настоящей девушкой, а подделкой, миражом. Перипетии её жизни были вымыслом, а будоражащие воображения отношения с Родардиром никогда не существовали. Все эти интересные события, накал страстей и поцелуи... смелые, откровенные поцелуи....
- Я всё равно хочу её прочитать! - возопила я и кинулась к Лайке, надеясь застать её врасплох и отобрать вожделенную книгу.
- Ай, не отдам! - взвизгнула моя подруга-предательница и, ловко увернувшись, выскочила за дверь комнаты.
Я едва не получила крепкой дубовой створкой по носу, когда кинулась за ней следом. Это меня, конечно, не остановило. Я побежала за ней по светлому коридору со стеклянной крышей и мраморным полом, затем через Голубую чайную комнату, уставленную изящной мебелью, в оранжерею. Там мы провели ещё около часа, играя в прятки-догонялки между кадками и клумбами.
Служанка, методично обходящая залу, поливая растения и протирая им листья, успешно делала вид, будто нас здесь нет.
До поместья Рода Псов, Песьего Клыка, я добиралась не два и не три дня, а почти четыре. Организм мой, измученный предыдущим путешествием, тащился по дороге еле-еле. К тому же еды у меня при себе не было, а то сушёное разнообразие, которым меня угостил Агат, я быстро прикончила. Два дня я шла до Псовки, жуя лишь соцветья кашицы - съедобного растения, которое росло возле дороги. В Псовке мне удалось продать свои ботинки, и на вырученные деньги купить деревянные сабо и запас еды, половину которого я тут же и проглотила. Хватило, к счастью, и на то, чтобы оплатить поход в баню и койку в шестиместной комнате для женщин.
Так что к воротам поместья я явилась хоть и обтрепанной, но чистой, выспавшейся и почти не голодной.
Охрана, конечно, всё равно не хотела меня пускать, но я показала им знак ан-кей и они согласились позвать Лайку.
Мне очень повезло, отличница Лайка решила не дожидаться дня выпускного в Академии, выпустилась досрочно и приехала домой к родителям.
- Рой ушёл на летнюю практику со своей группой, ты уехала во дворец, а без вас там стало скучно, - объяснила мне Лайка своё решение.
После того, как она показала мне их роскошное поместье, я вообще полностью её поняла. Торчать в тесной комнатушке в Академии, когда есть возможность жить в таком потрясающем месте - настоящее испытание. Лайка, надо заметить, все эти годы проходила его с честью.
Диран.
Только отъехав от предместий столицы на пару километров я понял, насколько глупой является вся эта затея. Мне было совершенно непонятно, куда двигаться дальше. Киран могла пойти по главному тракту, могла свернуть на одну из проселочных дорог или вообще в кусты. Я не знаю, где находится Источник, а значит мне не понять, куда он позвал Киран, и не найти её.
Я вздохнул. С тех пор, как я попал в Академию, вся моя жизнь стала такой же, как и у прочих ан-кей. Чуточку безумной.
И вот теперь я трясся в седле, глядя на бесконечную, уходящую в даль пыльную дорогу и даже не думал о том, чтобы повернуть назад.
Но ведь надо было быть полным идиотом, чтобы довериться Дишан и решить, что мне поможет какое-то там "чутьё"! Я даже не являюсь ан-кей в полной мере, я всего лишь полукровка.
Всё дело в Дишан. Её особая аура чокнутой гениальности сбила меня с толку. И вот теперь я трясусь в седле фактически краденого коня, без плана и без идей. С тем же успехом можно было отправиться искать Источник ан-кей, который сами ан-кей мечтают найти уже несколько столетий.
Внутри меня всё прямо кипело от раздражения. Злость на себя, на Дишан, и даже на Киран, сбежавшую непонятно куда, разрасталась внутри, как свежий муравейник.
Незаметно для меня мои мысли переключились на мать, которая так ничего мне и не объяснила, и на отца, продавшего меня Медведям. На Род Медведей... на Олеакхена, в конце концов! Желающих сделать меня своей игрушкой и без него хватало! А ведь это моя жизнь! Я имею право решать, как прожить её!