Похоже, именно так Ривер и поступит.
Я уже собираюсь отчитать его — сказать, чтобы он отвалил от меня, произнести хоть что-то, но в ту же секунду его палец оказывается у меня во рту, задевая мой язык и оставляя на рецепторах соленый привкус моего освобождения.
Ублюдок.
Удерживая язык своим пальцем так, чтобы я не смог заговорить, Ривер наклоняется, касаясь губами моего уха:
— Мне нравится, как ты сражаешься со мной, детка. От этого вкус твоей спермы кажется еще слаще.
А потом он отталкивается от стенки шкафчика и направляется к двери, по пути хватая свою сумку и даже не потрудившись оглянуться назад.
Глава двенадцатая
Киран
Кто-то зовет меня по имени, когда я открываю дверь в тренажерный зал, решив потренироваться перед выходными. Обернувшись, я замечаю Ривера, который спешит в мою сторону.
Стыдно признаться, но я избегаю его с момента... происшествия… в раздевалке.
И под «происшествием» имеется в виду лучший минет в своей жизни. Который сделал мне не кто иной, как Ривер Леннокс.
Не то чтобы он тоже искал моего общества.
С тех пор прошло уже несколько недель, но между нами до сих пор сквозит неловкость. Мы не ссоримся и не делаем ехидных замечаний. Даже не смотрим друг на друга, словно пришли к какому-то негласному соглашению. Случая в раздевалке никогда не было, если притвориться, будто одного из нас не существует.
И до сих пор это отлично получалось.
Так почему же Ривер решил все изменить?
Я стискиваю зубы, когда он подбегает ко мне, останавливаясь у подножия лестницы. Леннокс выгибает бровь и кивает на спортивную сумку, висящую у меня на плече.
— Куда собрался? У нас ведь сегодня нет ни силовой, ни тренировки на поле. Следующие два дня мы свободны.
— Я в курсе, — огрызаюсь я, — но матч в Пенсильвании только на следующей неделе, а мне больше нечем заняться, кроме как болтаться без дела.
— Разве ты не собираешься домой? — спрашивает он, не обращая внимания на мой резкий тон.
Я усмехаюсь:
— На два дня? Нет, спасибо.
— Тогда что ты делаешь на День Благодарения?
Я вздыхаю, закатывая глаза, потому что Риверу везде нужно сунуть свой нос.
— Кому какая разница? А теперь, если не возражаешь, я хотел бы попасть внутрь и успеть потягать железо до того, как родятся мои внуки.
Ривер взлетает по ступенькам шустрее, чем гребаный Рокки Бальбоа.
— Придурок, тебя убьет, что ли, если проявишь немного вежливости? Я как раз собирался пригласить тебя в свой дом на День благодарения, раз ты не можешь провести его с семьей.
Я в замешательстве делаю шаг назад:
— Что? С чего бы тебе меня приглашать? — прищурившись, смотрю я на него. — К тому же, я не принимаю приглашений из жалости.
Ривер вздыхает, сцепляет пальцы на затылке поверх кепки, одетой задом наперед, и начинает пятиться вниз по лестнице с дурацкой легкостью, будто нисколько не беспокоится о том, что может оступиться и упасть.
— Ну, прости, если пытаюсь быть вежливым, Рейн. Просто забей.
Он снова зовет меня этим раздражающим прозвищем.
— Кажется, я просил тебя не называть меня так, — бормочу я сквозь зубы, крепче сжимая ручку двери.
Словно задумавшись, Ривер склоняет голову набок:
— Хм, правда? Должно быть, вылетело из головы после того, как ты охотно трахнул меня в рот.
И вот оно.
Ублюдок.
В мгновение ока я спускаюсь по лестнице, обхватив рукой его горло и прижимая к каменной стене. Глаза Ривера сегодня больше синие, чем зеленые, и сияют восхитительным осознанием ярости, которую он только что во мне вызвал.
По какой-то непонятной причине Леннокс любит меня раздражать. И по той же странной причине… Я позволяю ему это делать. Каждый чертов раз.
— Мы не будем это обсуждать. Вообще, — рычу я, стоя с парнем нос к носу. — Никогда.
Ривер наклоняется ко мне, вжимаясь шеей в мою ладонь:
— А то что? — шепчет он, вероятно, потому что не может говорить громче. Его мягкий и дразнящий рот находится так близко, что я чувствую, как мой член оживает. Да что ж это за херня такая? — Что бы ты сделал, Рейн? Трахнул меня в попытке подчинить своей воле? — Я ощущаю, как Ривер ухмыляется, и, да, блядь, это именно то, чего я хочу. — Прости, что разочаровываю тебя, детка, но ты уже должен был понять, что я совсем не послушный.
Каким-то образом Ривер скользит рукой вверх и вцепляется мне в горло, заставая врасплох. Воспользовавшись моим потрясением, Леннокс разворачивается и всем телом прижимает меня к стене.
Я все еще удерживаю руку на его шее, но хватка Ривера на моем горле гораздо более крепкая. Затем я чувствую, как его эрекция трется о мою ногу, и мой предательский член решает, что ему это нравится, потому что болезненно напрягается, несмотря на мое мысленное отвращение.
Да чтоб тебя.
— На самом деле, некоторые сказали бы, что мне нравится иметь преимущество, — глаза Ривера сверкают, а улыбка сияет лукавством. — Быть доминантом. — Он наклоняется к моему уху и мягко прикусывает мочку, прямо там, в гребаном пятачке, чтобы весь кампус видел. Меня пронзает ужас от того, что кто-то может нас поймать. А ещё... Возбуждение. Такое сильное, что я даже не замечаю, как слабеет моя хватка. — Учитывая всё вышесказанное, неудивительно, что обычно я получаю всё, чего хочу, — язвит Ривер, отстраняясь, чтобы посмотреть мне в лицо. — А в данный момент всё, чего я хочу — не чувствовать себя конченным придурком, пока ужинаю с семьей в День Благодарения, прекрасно зная, что ты проводишь его в одиночестве. — Ривер отталкивает меня и отступает, начиная спускаться по лестнице: — Заеду за тобой завтра в четыре. Не заставляй меня ждать.
***
— Разве я не говорил тебе, что не принимаю приглашений из жалости? — Рычание в моем горле очевидно, но Ривер отталкивает меня в сторону, чтобы войти в мою квартиру. — И как, черт возьми, ты узнал, где я живу?
Всего три минуты пятого, но, верный своему слову, Леннокс притащился, чтобы забрать меня и отвезти на семейный День Благодарения. Как будто у нас свидание или еще какая хрень.
Ривер захлопывает за собой дверь и входит в прихожую:
— От тренера, и я, кажется, говорил тебе, что не принимаю отказов, — огрызается он, с мгновение осматривая квартиру, прежде чем снова взглянуть на меня. — И что терпеть не могу ждать.
— Я никуда не поеду, — рычу я, но, похоже, это неверный ответ.
Потому что Ривер тут же хватает меня за шиворот и тащит к двери, точно так же, как в прошлый раз вывел из аудитории.
— Надевай свои чертовы ботинки и садись в машину, Грейди.
Я даже не пытаюсь стереть с лица хмурое выражение, когда он швыряет в меня обувь.
Ну, по крайней мере, я снова Грейди, а не Рейн.
Как только мы садимся в «Рендж Ровер», Ривер выезжает на улицы Боулдера, направляясь к выезду из кампуса. Мы молча проезжаем мимо знакомых достопримечательностей, а мой взгляд прикован к небезызвестным горам Флатирон.
Должно быть, проходит минут десять, прежде чем мы въезжаем на подъездную дорожку двухэтажного дома, который находился в дорогом районе. Он красивый, серо-белого цвета, с большой крытой верандой, дополненной фирменными белыми колоннами. Честно говоря, в доме нет ничего показного, но, учитывая район, должно быть, он обошелся в немаленькую сумму.
Я знаю, что у Ривера определённо водятся деньги, поскольку он учился в Академии «Саммит» вместе с Бенсонами и сыном тренера. Но, судя по всему, Леннокс — один из наименее обеспеченных детей, потому что его «Рэндж Ровер» говорит сам за себя.