Но на этот раз смотреть разрешается.
Грудные мышцы и руки Ривера выглядят идеально — они твердые и гладкие везде, где нужно. Пара татуировок пересекает левую руку, и, хотя я видел их сотни раз, всё равно не могу оторвать взгляда. На внутренней стороне запястья маленький крестик. Горный хребет и линия деревьев обвивают предплечье чуть ниже локтя. А на ребрах я вижу цитату:
И в лес иду, чтобы потерять разум и обрести душу.
Я перевожу свой взгляд вниз, на торс и пресс, а потом скольжу ниже, к паху. Член Ривера стоит по стойке «смирно» — такой же совершенный, как и в последний раз, когда я его видел. Затем он внезапно дёргается, словно почувствовав мои мысли, и мой взгляд взлетает вверх, чтобы встретиться с глазами Ривера.
Его лицо искажает высокомерная ухмылка.
Я хмурюсь:
— Если ляпнешь какую-нибудь глупость, обещаю, что пожалеешь об этом…
Ривер издает гортанный смешок, прежде чем вырвать презерватив из моих рук, разорвать фольгу и раскатать латекс по моей длине.
— Хотел предложить тебе сделать снимок.
Я закатываю глаза и открываю пакетик смазки, щедро распределяя ее по своей эрекции.
На этот раз, несмотря на мою угрозу, у меня нет никакого желания причинять Риверу боль.
Я хочу быть единственным, кто доставит ему удовольствие.
— Куда мне сесть?
Я прикусываю губу и оглядываю открытую планировку шале, но мое внимание продолжает возвращаться к кухонному островку.
— Сюда, — приказываю я, похлопывая по каменной столешнице.
Ривер не теряет ни секунды, подпрыгивая, только чтобы издать шипение, когда его голая задница касается прохладной поверхности. Но он тут же смеется и притягивает меня к себе. В одно мгновение его рот снова оказывается на мне, прижимаясь к моим губам, а его язык танцует внутри.
Я мог бы утонуть в Ривере — в эйфории от того, что был с ним в сексуальном плане.
Но это не значит, что мои эмоции не сбивают меня с толку.
Запустив пальцы в волосы Рива, я оттягиваю его голову назад и прохожусь по горлу мягкими, влажными поцелуями, а мой язык скользит по Адамову яблоку.
— Откинься назад, — бормочу я, прижимая ладонь к теплой коже его груди, вынуждая Ривера прислониться спиной к столешнице. Мои пальцы ласкают его пресс, наслаждаясь тем, как мышцы Леннокса напрягаются под моими прикосновениями.
С губ Ривера срывается низкий стон, когда я провожу подушечкой пальца вниз по его длине от головки до основания:
— Перестань меня дразнить.
Тихо посмеиваясь, я хватаю Рива за бедра и придвигаю к себе — его ягодицы находятся на краю столешницы, а внутренняя сторона коленей обхватывает мои предплечья.
— Думаешь, я сейчас дразню? Похоже, тебя постигнет глубокое разочарование.
Смазав два пальца, я просовываю руку под Ривера, начиная кружить по сфинктеру, прежде чем скользнуть указательным пальцем внутрь.
Внутри Рив настолько горячий и тугой, что я жажду снова в него войти и на этот раз действительно наслаждаться процессом.
Не то чтобы произошедшее в душе не опьяняло само по себе. Секс с ненавистью доставляет удовольствие. Неоспоримый заряд, который исходит только от чистой, нефильтрованной похоти.
Но неторопливо изучать тела друг друга? Это нечто... большее. Видеть кого-то в его самом уязвимом состоянии и знать, что именно ты обладаешь силой заставить человека трепетать в экстазе. Именно тогда между двумя людьми образуется реальная химия. Вот где настоящее удовольствие.
Ривер извивается, когда я начинаю медленно двигать пальцем туда-сюда, слегка сгибая, чтобы провести по простате.
Я опускаюсь перед Ривером на колени, позволяя его ногам свисать с моих плеч, и провожу губами по внутренней стороне бедра. Добавляя второй палец, я слегка покусываю его кожу в том месте, где встречаются бедро и торс, отчего Ривер дёргается:
— Боже, у меня пальцы ног покалывает, — выдыхает он, пока я продолжаю потирать пальцами его скрытый источник удовольствия, покусывая кожу и облизывая каждый маленький след укуса, который оставляю после себя.
Внезапно Ривер садится. Его руки вцепляются мне в волосы, и он использует свою хватку, чтобы удержать мою голову на месте.
— Ты убиваешь меня…
Ухмыляясь, я провожу языком по его бедру:
— Не умирай пока. Я еще даже не добрался до главного блюда. — Мое дыхание ласкает чувствительную кожу паха.
Ривер дрожит, его затуманенный взгляд встречается с моим. Пройдясь языком по косым мышцам, а затем по бедрам парня, я все быстрее работаю пальцами. Не сводя взгляда с Рива, наблюдая за каждым его вдохом и выдохом, я снова прижимаю парня к столешнице, вынуждая отпустить мои волосы.
— Еще, — выдыхает Ривер, насаживаясь на мою руку и трахая себя все сильнее с каждым толчком бедер. — Мне нужно еще.
Я кусаю его кожу, на этот раз сильнее, пытаясь сдержать улыбку.
Терпение, Рив. Не зря же его называют добродетелью.
Поднимаясь, я снова просовываю руку ему под колено, раздвигая ноги еще шире. Какое-то мгновение я смотрю, как Ривер лежит с закрытыми глазами. Его тело двигается в ритме с моей рукой, как и обычно, словно мы настроены друг на друга.
Я никогда в жизни не был так возбужден.
Тело Ривера — шедевр, вылепленный и отлитый в честь самого Адониса. Что-то, чего я отчаянно не замечал до этого момента, но все равно знал.
Хотя дело не только в его теле. Ривер возбуждает сам по себе.
Его ум и сообразительность. Сарказм, который тот использует, позволяя мне попробовать на вкус свою собственную желчь. То, как Ривер улыбается и как уверен и открыт в своей идентичности. И хотя я безумно завидую этой его свободе, она же является самым большим притяжением из всех.
Я начинаю понимать, что сопротивляться было бесполезно с самого начала, и благодарю свою счастливую звезду, что мне это больше не нужно. Потому что прямо сейчас…
Ривер весь мой.
Со стоном удовлетворения от осознания того, что скоро окажусь внутри него, я убираю свои пальцы. Дрожь сотрясает тело Рива, и он вскидывает голову. Его грудь вздымается, а глаза сужаются в щелочки, прежде чем парень выкрикивает:
— Это абсолютно не то, о чем я просил!
Я ничего не могу с собой поделать и смеюсь над его маленьким срывом, отчего Ривер еще больше хмурится. Но его взгляд смягчается, так что, по крайней мере, Рив не злится на меня за то, что я остановился, хотя парень, должно быть, был близок к оргазму.
Вместо этого на губах Ривера играет легкая улыбка:
— Тебе следует делать это почаще.
Я изгибаю бровь, хватаясь за свой член и насмешливо проводя им вверх и вниз по его входу.
— Тормозить процесс, когда ты просишь о большем?
— Очень смешно, — хрипит Рив, извиваясь всем телом и прижимаясь ко мне изо всех сил.
Я сдерживаюсь, чтобы не скользнуть в его тугой канал, несмотря на переполняющее меня желание. Оно меня просто убивает.
— Может, тогда заставишь меня?
Я продолжаю дразнить своей длиной его сфинктер, прежде чем выровнять ее, готовый окунуться в чистое блаженство.
— Единственное, чего я хочу, чтобы ты наконец меня трахнул. — с этими словами Ривер обхватывает ногами мои бедра и насаживается на мой член.
Мы стонем в унисон, от того, насколько нам хорошо. Я мог бы провести остаток своей жизни внутри Ривера, и этого все равно было бы недостаточно.
— Двигайся, — приказывает Рив, пытаясь принять сидячее положение, но я поднимаю руку и прижимаю к его груди, удерживая парня на спине.
— Ты здесь не главный, — говорю я ему, скользя предплечьями назад под каждое колено.
Мои ладони находят опору на его бедрах, когда я делаю мощный толчок. Ривер поднимает руки и цепляется ими за край столешницы над головой, и держится изо всех сил, когда я начинаю в него толкаться.