«Или это у них семейное, — неожиданно злобно подумал Валме, — замуроваться в ледяную стену от окружающих и вот так вот убийственно улыбаться изнутри?!»
Впрочем, не стоило судить поверхностно. Подумав, что Рокэ, в отличие от своего родителя, сумел произвести на него впечатление лапушки, Марсель подумал и позвонил:
— У меня для тебя подарок, господин блистательный проректор.
— Надеюсь, не от отца, — ответил Рокэ, давая понять, что всё прекрасно знает. На заднем плане слышались какие-то голоса, явно не университетские, но теперь Валме повсюду будет мерещиться больница.
— Нет, твой батюшка — сам по себе подарок, — буркнул Марсель.
— Судя по голосу, он тебя не повеселил. Жаль. Впрочем, со мной тоже не прокатило…
— Твои братики все такие же?!
— О нет, это крайне разнообразная компания, — усмехнулись с того конца провода. — Дай угадаю, отец прознал о здешнем криминале?
— Ещё как прознал. Предупреждает, что могут пострадать другие люди, — максимально точно припомнил Марсель, подзабыв, что едет в такси с чужим водителем. — Что будешь делать?
— Что обычно. Удивляет, правда, самонадеянная мысль отца, что я не замечу этого сам… Перезвоню.
Марсель даже вдохнуть не успел, как раздались гудки. Привычное дело. Привалившись уставшей от информации головой к стеклу, Валме подумал, что ему не хочется ввязываться в какое-то грязное университетское дело и думать о родственниках. Ему хочется завалиться на диван с бокалом хорошего красного вина, погладить Готти и почитать Сервантеса. А ещё — вручить Рокэ блокнотик.
========== 15. Ричард. Квентин ==========
Где-то к началу весны Дика отпустило, и только тогда он заметил, как скован был всё это время. Не совсем сам, конечно — на мысль натолкнули комментарии однокурсников и взрослых, мол, ты так изменился, Дикон, как будто воскрес… Ричард не мог припомнить, чтобы он умирал, хотя как ещё можно назвать его прежнее состояние, как не маленькой смертью? Он наслушался матушки, дядюшки Августа и сочувствующих семье соседей и загнал себя в тупик — тупик ожидания отца, тупик попыток любить матушку искренне, со всеми её срывами и причудами, тупик чужого мнения…
Айрис сказала проще и короче: «Наконец-то Дикон перестал крыситься». Что ж, можно ограничиться и этим.
— Опять ворон считаешь? — нагнал его Арно. Ричард отвлёкся от размышлений и обнаружил, что они бегут пятый круг вокруг главного корпуса ОГУ. С потеплением в городе начались новые испытания на физкультуре, от которой ни один факультет не в состоянии избавить ленивого студента: если осенью и зимой физрук Арамона по прозвищу Свин устраивал им волейбольные битвы не на жизнь, а на смерть, сам при этом не умея играть от слова «вообще», то с начала марта он загонял их на улице, в основном заставляя нарезать концентрические круги.
— Считаю, — признался Дик, подстраиваясь под скорость однокашника. — Арно, ты не помнишь, что говорил Берто насчёт весеннего праздника?..
— А, второе посвящение? Ну ты как всегда, — хмыкнул Савиньяк. — Сегодня, Дик. Добро пожаловать в реальность!
— Сегодня?!
От удивления он даже ускорился, пронесшись мимо шокированного Свина с секундомером, который за всеми внимательно следил. Первокурсники запланировали какую-то восхитительно масштабную попойку дома у Альберто. Что ж, некоторые вещи не меняются: ударившись в учёбу, исправление оценок и собственные душевные страдания, Ричард напрочь об этом забыл.
Ветер дул в спину, волосы прилипали к лицу, начинался шестой круг ада — кто же первый придумал эту шутку? Явно не Арамона, хотя ему бы понравилось. Или не очень. Сегодня вечером, значит, нужно быть вместе со всеми. Избавившись от собственных ожиданий насчёт отца и семьи, Дик как-то незаметно избавился от страха, что ожидают другие от него — это сильно упростило общение с однокурсниками, и он даже, осмелев, познакомился с какой-то скромной девочкой с другого факультета. Очень похожей на госпожу Ариго…
Он же может себе позволить развлечься? В конце концов, студент! А в каком состоянии пресловутая научная работа, которую надо будет защищать через пару месяцев? Дик приуныл, а потом вспомнил, что вчера или позавчера вечером поймал вдохновение за хвост и расписал аж половину практической части со всеми примерами, доводами и ссылками, какие были нужны. Осталось только показать проректору и не умереть от страха. Странное дело, в начале года Дик боялся Алву, а теперь — того, что Алва может сказать о его научных шедеврах. Впрочем, по ходу работы претензий становилось всё меньше и меньше…
— Плюсы такой физкультуры, — шепнул Арно, снова его нагоняя, — особенно с утра. Смотри…
Вывернув из-за угла, первокурсники неслись прямиком мимо крыльца, чтобы пробежать рядом с Арамоной и услышать, сколько им ещё мучиться, а заодно получить галочку напротив своей фамилии. По времени заканчивалась первая пара, и многие преподаватели и администраторы как раз шли на работу.
— Погоди, а что в этом хорошего? — не понял Ричард. — Мы же сейчас всех снесём.
— Можешь «снести» госпожу Ариго, — и неугомонный белобрысый однокурсник с победной ухмылочкой пнул его вперёд.
Остановиться вправду было трудно — по инерции Дик должен был впечататься со всей силы в Катарину, чего бы ему очень не хотелось. Вернее, хотелось бы, но в других обстоятельствах. Либо быстро поздороваться и обойти, потому что иначе он и впрямь её уронит… Испугавшись, что так оно и будет, Ричард начал ещё шагов за пять:
— Доброе утро, госпожа Ариго!
Лучшая преподавательница вздрогнула, потом неуверенно улыбнулась и помахала ему рукой. От этого милого жеста у Дика сердце заколотилось быстрее и из спины будто выросли крылья, проблема лишь в одном — он всё ещё бежал. Будь ты проклят, Арно, успел подумать Дик, гигантским прыжком преодолевая расстояние в три ступеньки, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от госпожи Ариго.
Только вот за тремя ступеньками оказалась пустота.
— Дикон! — завопил проклятый однокурсник, видимо, осознав, что шутка затянулась. Ричард очень хотел сказать ему, что всё нормально, но он уже летел. Хрясь! Это что, падение? Как-то не похоже… Его всё-таки поймали. Распахнув глаза, Дик обнаружил себя висящим на вовремя протянутой руке первого проректора.
— Боже мой! — с другой стороны к ним бежала Катарина, да и вообще на крыльце образовалась толпа. Вот зачем его черти понесли прыгать по крыльцу?! — Я так перепугалась… Рокэ, вы так вовремя!
— Совпадение, — улыбнувшись Катарине, Рокэ стряхнул с руки Ричарда. Ричард чудом не растерялся в этой компании и, оказавшись на ногах, извинился перед обоими.
— Это всё Арно, — буркнул Дик, когда успокоенная преподавательница отошла к Штанцлеру. — Можно я с ним подерусь?
— Почему ты у меня спрашиваешь? — вздохнул проректор. Похоже, он опять работал ночью, потому что шёл против потока из здания универа и вообще выглядел сонным. — Главное, не со Штанцлером.
— А причём тут дядюшка…
— Смотрит твой дядюшка. Сейчас сожрёт, — лаконично объяснил Рокэ. — Так что вы хотели, Окделл?
Ричард сориентировался и спросил по поводу работы. Не придерётся же дядюшка Август к тому, что он говорит с проректором по делу! Да и вообще, почему это его должно волновать мнение друга семьи? Он же даже не родственник! Что-то укором кольнуло его в сердце, но Дик сумел, не запнувшись, договорить, что хотел. Тем более, что Штанцлер решительно направлялся прямо к ним.
«А ведь мы с ним больше не разговаривали», — затосковал Ричард. Это была не ссора, а как будто последняя точка в долгом диалоге — когда он заявил, что хочет решать всё сам, а дядюшка Август печально улыбнулся. Иногда… да что иногда, постоянно Дик возвращался мыслями к этому разговору и думал, что бы было, если бы он согласился посреди года перевестись под начало госпожи Ариго. Это было страшно, но ничего хорошего Ричарду в голову не приходило.
— Прошу прощения, не хотел вас прерывать, — холодно сказал Штанцлер, останавливаясь за ступеньку до них. — Рокэ, вас ищет ректор.
— Я только что от него, — с вежливой раздражённостью отозвался Алва. — Хотите сказать, за три минуты что-то изменилось, Август?