— Видимо, другого выхода у меня нет.
***
Лафей одарил посмотревшего на него Бюлейста убийственным взглядом. В глазах принца не было ни сожаления, ни осознания того, к чему бы привёл его поступок. Почему его сын так чертовски глуп?
— Итак, ты не отрицаешь того, что приложил к этому руку, сын?
— Я больше не буду. Отец, ты должен понять…
Лафей рассмеялся, но в его голосе не было ни капли радости. Он был лишён всякого тепла.
— Я должен понять? О сын, ты понимаешь, что ты всё ещё жив лишь потому, что ты мой отпрыск? Если бы этот поступок совершил кто-то другой, он был бы мёртв, как только бы попался мне на глаза.
Принц сглотнул, но не сдвинулся с места.
— Отец, он просто хилое маленькое существо, вспомни, ты же сам когда-то его бросил именно по этой причине. Он нам не нужен, отец, он лишь обуза.
Лафей вздохнул.
— Обуза? Нет, Бюлейст, этот парень не обуза, он верен своему слову по сей день. Боюсь, как раз он ведёт себя подобающе принцу, а не ты.
Бюлейст усмехнулся и скрестил руки на груди. Лафею хотелось задушить его прямо на месте, но он сдержался. Принц склонил голову набок.
— Всё равно зачем он нам, ты мне никогда этого не говорил, отец, что он такого может сделать, чего не могу я?
Лафей коротко хохотнул.
— Может быть, думать? — Бюлейст сердито рыкнул, но царь не дал ему заговорить. — Он умён, и я точно знаю, что он управляет огромным змеем.
Бюлейст в шоке раскрыл рот.
— Что, это не может быть правдой?
Лафей улыбнулся.
— Но так и есть, он русал, который управляет огромным Ёрмунгандом. Благодаря этому и его мозгу, который, в отличие от твоего, работает, мы снова можем стать самыми страшными существами во всех семи морях. Мы будем убивать людей, пожирать их плоть и красть их товары, как в старые времена.
Принцу было немного неловко.
— А как же асы?
Лафей рассмеялся.
— Как же асы? У них нет ни единого шанса победить нас. Я лично убью Одина и заставлю его жену наблюдать за этим.
Бюлейст вздрогнул, но улыбнулся при мысли об убийстве другого царя. Однако, он по-прежнему не был уверен, что именно Локи приведёт их к победе, и это отразилось на его лице.
Царь перевёл пристальный взгляд красных глаз на своего первенца.
— И я решил передать бразды правления Локи. Завтра я соберу народ и сообщу всем об этом.
Бюлейст, услышав это, побледнел, и ему показалось, что один из стражников царя, хихикнул.
— Так как ты всё ещё мой сын, я дам тебе выбор: или ты уступаешь и остаёшься членом царского двора, или я тебя изгоняю и ты больше никогда сюда не возвращаешься.
Шокированный, Бюлейст яростно закричал:
— Почему бы тебе просто не убить меня, старик!
Царь тяжело вздохнул.
— Потому что ты — единственное, что осталось у меня от Фарбаути.
***
Питер подъехал к лестнице и с опаской взглянул на ступеньки.
— Другого варианта нет?
Ему показалось, что Джарвис вздохнул.
— Нет, господин Питер, аптечка есть только в лаборатории мистера Старка, вам необходима первая помощь. Вам придётся спуститься.
Питер отчаянно простонал и сполз с кресла, стараясь не напрягать раненую руку. Он обернул влажное полотенце вокруг хвоста и начал потихоньку сползать вниз: он садился на одну ступеньку и спрыгивал на следующую.
Оказавшись внизу, он увидел стеклянную дверь, отделяющую его от лаборатории. Джарвис молча открыл её, и Питер, отталкиваясь здоровой рукой, пополз внутрь.
Машины и инструменты, стоящие повсюду, были ему незнакомы, и он был благодарен Джарвису за то, что тот помог ему добраться до высокого стола — «верстака», как он выразился, — где и лежала аптечка.
— Очень хорошо, господин Питер, она лежит на верстаке, вам придётся подтянуться, чтобы её достать.
Питер вздохнул, его рука все еще кровоточила, поэтому он опустился на колени перед столом и приподнялся, положив на него грудь. Он огляделся и заметил белую коробку с зелёным крестом и подтащил её поближе. Он увидел какой-то странный стакан, стоящий на ней, но не смог до него дотянутся, поэтому продолжил осторожно тащить аптечку, чтобы ничего не пролить.
Конечно, у него ничего не вышло.
Питер дёрнул коробку и что-то задел ею, отчего стакан перевернулся, выплеснув всё содержимое ему на руку. Он зашипел больше от раздражения, нежели от боли, и, всё-таки дотащив аптечку, опустился с ней на пол.
— Джарвис, что было в этом стакане? Было похоже на воду. Тони рассердится, если узнает, что я всё разлил?
Он быстро открыл аптечку, вытерев руку о грудь, чтобы открыть упаковку с бинтами и перевязать рану. Выходило не идеально, но до прихода Тони должно было хватить.
— Это была Формула PMH16, проект, над которым мистер Старк работал с доктором Беннером, он очень важен для него.
Питер поморщился, по-прежнему наматывая бинт на руку и закрепляя его, чтобы он не сползал. Он извинится перед Тони, когда тот вернётся.
— Вот дерьмо, ну, теперь он весь разлит, и ниче… Ах, Джарвис, я, ах!
Питер закричал от прошившей всё его тело жгучей боли, поднявшейся от кончика хвоста до головы. Это было ужасно, ему казалось, что он весь горит, ну, он, конечно, не знал, как это — гореть, но был уверен, что ощущения от огня именно такие.
Крики, вырывавшиеся из его горла, превратились в хрипы и были такими громкими, что он не услышал, как Джарвис оповестил его, что он позвонил Тони и попросил его поторопиться.
***
Локи как на иголках сидел перед Энджи, которая смотрела куда угодно, но только не на него. Их обоих отвели в пещеру Локи, и Лафей приказал им оставаться внутри, пока не разрешит им выходить.
— Мда, когда я сегодня проснулась, я хотела поймать кальмара, знаешь, я просто очень люблю кальмаров, или, может, найти что-нибудь, из чего можно было бы сделать оружие, но никак не попасть в передрягу. Теперь я готовлюсь стать царицей.
Локи открыл рот, чтобы что-нибудь ей ответить, но не нашёл слов и просто рассмеялся. Энджи с секунду недоуменно смотрела на него, затем тоже захохотала. Что им ещё оставалось делать в этой ситуации?
— О боже, нам надо как-то отсюда выбраться.
Энджи, отдышавшись, кивнула.
— О да, безусловно.
Локи тяжело вздохнул и ободряюще ей улыбнулся.
— Хорошо, что у меня есть план.
***
Тони забежал в дом и бросился вниз по ступеням, игнорируя боль в боку. Когда Джарвис позвонил ему в первый раз, сказав, что Питер порезался, он ужасно разволновался, до конца собрания оставалось полчаса, и он был уверен, что успеет вернуться, если Питер сможет забинтовать рану, чтобы не потерять много крови.
Когда раздался второй звонок и Джарвис сообщил ему, что Питер лежит на полу его лаборатории и кричит от боли, Тони буквально оттолкнул Хэппи с дороги, чтобы быстро запрыгнуть в машину и поехать домой.
Он вдавливал педаль газа в пол, чтобы как можно скорее добраться до Питера. Теперь же, ворвавшись в лабораторию, он никак не мог найти своего русала.
— Питер?
Он услышал еле уловимый шёпот, исходящий из-под верстака. Медленно, боясь того, что он может увидеть, Тони подходил к столу. Он зацепил ногой аптечку, что по-прежнему лежала на полу, всё её содержимое было разбросано по сторонам.
— Питер? Знаю, это, наверное, тупой вопрос, но ты в порядке? — спросил он низким голосом и взглянул на парня, сидящего под столом. Питер сидел обхватив руками пару бледных ног и спрятав лицо в коленях. Он всхлипывал, и Тони не рискнул до него дотронуться, он очень боялся его сломать.
— Что, что ты со мной сделал?
Тони моргнул и окинул взглядом эти мускулистые длинные и, о, такие красивые длинные ноги. С его шеи исчезли жабры, которые были одновременно и красивыми, и немного пугающими.
— ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛ?
Тони вздрогнул от этого крика и едва не отступил на шаг, но переборол себя, ему нужно быть сильным сейчас ради Питера. Его Питера, его красивого испуганного мальчика.
— Ты… Это же ты сделал это со мной? Это была твоя странная Формула, я-я дотронулся до неё, и она превратила меня в человека! Зачем тебе это понадобилось, зачем?