— Спасибо, — благодарно улыбаясь, сказала я.
— Всегда пожалуйста! Чего только не сделаешь ради умной девочки, — подмигнув мне, говорит он.
Раймис включает легкую музыку, что озаряет салон машины: «If I Die Young — The Band Perry». Каждое слово от этого приятного голоса вбивается в мою грудную клетку. Приятный женский голос отдает ритм к сердцу. Это та песня, с которой я первый раз вышла на сцену в музыкальной школе. Та песня, с помощью которой я поверила в себя, но сейчас… она напоминает мне только боль. Цепочка из воспоминаний выстраивается к тому ужасному дню и на глазах выступают слезы. Тело превращается в оцепеневшую глыбу. А по телу бегает ужас и страх.
— Ульяна?
— Выключи эту песню! Пожалуйста, выключи музыку! — задыхаясь, попросила я.
Перед глазами проносятся те самые ужасные моменты моей жизни.
— Тебе плохо? Дать воды?
— Да, — прошу я и через секунду парень протягивает мне бутылку с водой.
Прохладная жидкость попадает в мой организм, тем самым туша внутри пожар плохих воспоминаний и становится легче.
— Все нормально?
— Да, спасибо, — глубоко дыша, произношу я, возвращая ему бутылку с водой на донышке.
— Что это сейчас было?
— Не важно. Прошу, давай не будем говорить об этом, — умоляющим взглядом просила я.
— Хорошо, только успокойся, ладно, — согласно киваю. — Все хорошо. Не знаю, что сейчас творится в твоей умной голове, только успокойся. Отбрось всех тараканов и живи спокойной жизнью, — держа мою лицо своими ладонями и смотря мне прямо в глаза, куда-то в глубину, говорил он.
— Хорошо, спасибо, — выдохнув, сказала я и, кивнув, Миша продолжил путь. Даже не помню, когда он успел остановиться возле обочины.
Раймис продолжает вести машину, а я, смотря в окно, все не как не могу понять, как он так легко смог успокоить меня, даже не зная причины? Иногда я падала в обморок при подобных панических атаках и не каждый человек был способен успокоить меня. Не всегда это получалось у родителей или друзей, но он смог. Посмотрев мне в глаза, он смог утихомирить ураган ужасный эмоций и чувств — и это поражает меня до глубины души.
Вскоре машина останавливается у небольшого особняка и, выйдя, я чувствую абсолютно свежий и чистый воздух. Тут нет запаха города, тут запах природы.
— Ты сейчас на ежика похожа, — смеется он.
— Почему?
— Также смешно вдыхаешь воздух. Пошли.
Ничего не отвечаю, лишь следую по дороге за парнем.
— Здравствуй, Мишка, — как только мы вошли, поприветствовала нас какая-то, видимо, родственница.
— Здравствуйте, теть Лен.
— А кто это с тобой? Девушка твоя? — и вот именно сейчас я поняла, что каждый взрослый здесь человек будет меня считать девушкой Потапыча.
— Мам, я тебя умоляю! Я бы точно об этом узнал первым! — появился рядом… Адам?! — О! Ульяна! А ты тут каким бок… то есть, как ты тут оказалась?
— Знакомьтесь, это Ульяна, наша с Адамом и другими парнями и девчонками подруга. Теть Лен, по-дру-га. Ульяна, это Елена Артёмовна — мама Адама.
— Приятно познакомиться, Ульяна, — мягко говорит женщина и в следующую же секунду продолжает. — Аришка, а почему это ты мне не сказала, что у тебя такая невестка красивая?!
— Добро пожаловать в наш скромный ЗАГС, — засмеялся Адам. — Я без шуток, Мих, там реально все родственники ждут твою невесту, то есть, Ульяну. И почему я не в курсе, что вы вместе?!
— Потому что мы не вместе, — в один голос говорим мы.
— А, ну тут сразу видно. Нет, нет, вы совсем не родственные души, — продолжает ржать он, но через секунду уже по дому убегает от Миши. Дети, ей богу!
На что я вообще подписалась, войдя в этот дом?
— Поверь, здесь ты станешь сенсацией, — смеется мужчина. — Виктор Петрович, отец Миши.
— Ульяна, подруга Миши. Правда, мы не вместе! Он по чистой случайности выручил меня, спасая от ливня, а я, чтобы не быть в долгу, решила помочь ему выбрать подарок с женской стороны. Вот и все!
— А тут ты как оказалась? — смеется мужчина, пока мы идем до кухни.
— По чистой случайности… Мы встретили в магазине вашу жену и она пригласила меня сюда, видимо, подумав…
— Подумав, что ты девушка моего сына?
— Типа того.
— Мой тебе совет, не пытайся что-то кому-то здесь доказать, просто смирись с этим статусом на один вечер, — смеется мужчина и скрывается в одной из комнат дома.
Все, что мне остается делать, это искать кухню, до которой изначально, как думала я, должен был проводить меня мужчина.
Хожу, брожу в лабиринте этих коридоров, как проходя мимо одной из дверей, слышится детский плач. Аккуратно стучу по двери, но не слышу, чтобы кто-то мне ответил, кроме как усилившегося плача. Приоткрываю дверь и, как понимаю, нахожусь в спальне родителей, Раймисов-старших.