Выбрать главу

Они уже довольно долго шли, а Николас так и не сказал больше ни слова. Кассандра конечно и сама не отличалась повышенной болтливостью, во всяком случае, вряд ли кто из её знакомых мог обвинить её в этом грехе, но молчание мужчины быстро начало тяготить девушку. Он шёл просто, не считая нужным вести беседу, а может её достойной такой чести. Девушка не знала. Понимала лишь, что ей обидно от такого равнодушия. Идет, словно её и вовсе нет. И поэтому, услышав свое имя, она вздрогнула, не сразу поверив в реальность его голоса.

— Кассандра, — повторил Николас.

— Что? — отозвалась девушка, справившись с удивлением.

— Я решил не затягивать с процессом дознания, — сказал мужчина. — Говорить можно и в пути. Не будь дурой и скажи, наконец, кто тебя прислал. Кто твой хозяин?

От разочарования Кассандра стиснула зубы. Она-то уж было решила, будто он снизошёл до простой беседы с ней. А он всего лишь вернулся к старым вопросам, ответов на которые, подходящих ему, у неё не было. И плевать. Надоело. Она уже сказала правду, и если не хочет верить, это его проблемы. Хотя, в глубине души, девушка понимала, проблемы все же у неё и она целиком и полностью сейчас зависит от его расположения. Ей не хотелось даже вспоминать, чем закончилась его последняя вспышка гнева, вызванная уверенностью в её лжи. Но почему-то отступать Кассандра упорно не хотела. Сейчас, когда рядом не было толпы мужланов, ей было не так страшно. Нет, она не перестала его бояться, но прежний ужас принял форму зудящего страха.

— Я уже сказала правду, — буркнула девушка.

— Это какую? То, что ты заблудилась в безлюдном лесу или что вообще не из этого мира? — в голосе Николаса сквозила неприкрытая издёвка.

— Второе, — отрывисто ответила Кассандра.

— Да? — приподнял мужчина брови.

Его раздражало упорство этой девицы. Почему она так упорно отказывается сознаться? Неужели так боится хозяина? Или её преданность обусловлена чем-то другим? И ещё Николаса не покидало ощущение, что истина безмерно близко. На короткое мгновение, ему даже захотелось ей поверить, но он быстро отогнал подобные мысли. Много чего он повидал на своем веку, но точно знал, способов путешествовать между мирами нет. Мужчина вообще не особо верил в существование иных миров. Тем не менее, ему захотелось немного развлечься, и он решил подыграть своей пленнице.

— Может, расскажешь о местах, откуда ты родом?

Кассандра недоверчиво скосила глаза на своего спутника. Её не отпускало ощущение, что он банально издевается над ней. Ну и что с того? Хочет знать о цивилизации двадцать первого века? Пожалуйста!

И девушка начала свой рассказ. Она говорила о людях и законах общества, в котором жила всю жизнь. О политике она почти ничего не знала, поэтому в этом направлении ее история ограничилась несколькими сухими фразами. Так же она рассказала о различных достижениях человечества. О машинах, самолётах, различных гаджетах. Обо всех благах цивилизации, о городах и небоскрёбах, о покорении космоса. Кассандра не видела лица мужчины, но он её не перебивал, и, казалось, внимательно слушал. Пока, наконец, она не услышала смешок, который быстро перешёл в безудержный хохот.

— У тебя потрясающая фантазия! — подытожил мужчина. — Ладно, с горем напополам я ещё могу представить мир, в котором живут только смертные, но чтобы груды железа летали по воздуху или мужчины и женщины были равны… Нет, ты просто уморить меня решила!

Николас хохотал, а Кассандре стало до жути обидно. И как иметь с ним дело, если он не верит правде? Требует от неё непонятных ей признаний? Да она даже соврать не может, так как не знает имён его потенциальных врагов на данный момент. Все прошлые канули в лету ещё в книге.

— Ты хотел правду, Ник, и ты её получил, — холодно произнесла девушка. — И если ты не способен поверить и принять ее, это твои проблемы.

Мужчина резко остановился, и Кассандра инстинктивно тоже встала. Николас вглядывался в глаза своей пленницы в поисках лжи, но она, похоже, была первоклассной актрисой. Стояла и смотрела на него широко раскрытыми, серыми глазами с наивным выражением лица. Злость мгновенно вспыхнула в душе. Он ненавидел, когда его пытались обвести вокруг пальца.