— Отпусти, проклятый! Ненавижу! — закричала она, ощущая бешеный прилив адреналина и море обиды.
Она успела несколько раз ударить Ника в район груди и даже оцарапать щёку, прежде чем он схватил её за плечи, встряхнул и оттолкнул от себя. В следующее мгновение, девушку оглушила звонкая пощёчина.
— Дура! — рявкнул мужчина.
Кассандра пораженно замерла. Из неё словно резко выкачали все силы. Вглядываясь в побелевшее от гнева лицо, она ощутила, как её до краёв затопила непонятная горечь.
— Да пошёл ты, — прошептала девушка дрожащими губами.
— Что?
— Достали вы меня, ваше величество, — с издёвкой выплюнула Кассандра. — С самого первого дня только лупишь и унижаешь! Бесишь! Да кто ты такой, чтобы так со мной обращаться? Король выдуманного мира, который меня тоже безумно достал. Как и твой дворец, напоминающий не дом, а осиное гнездо. Больше всего на свете я мечтаю свалить отсюда!
Во время эмоциональной тирады девушки, Николас изумленно застыл. Он совершенно не ожидал такой волны негатива и упрёков. Потому не сдержался:
— Так иди, тебя никто не держит.
Несколько секунд, Кассандра смотрела на него каким-то усталым взглядом. А потом, не сказав ни единого слова, развернулась и вышла из комнаты, заставляя Николаса потрясённо смотреть ей в след. Он просто не мог поверить в происходящее!
Николас никому бы в этом не признался, но когда он увидел, как крылатая приставила нож к горлу девушки, он чуть не поседел от ужаса. Злость, которую он испытывал из-за глупости и наивности Кассандры, быстро сменилась удушающим страхом. Он даже думать не хотел, что с ним будет, если преступница выполнит свою угрозу. Один только вид крови девушки, заставлял его внутренне содрогаться. Но обширный опыт общения с самыми разными созданиями, в том числе и преступниками, пытающимися шантажом добиться желаемого, подсказывал, ни в коем случае нельзя дать понять предательнице, насколько важна для него Кассандра. Если бы она это поняла, то не просто бы смогла уйти, но ещё и свою гнилую семейку вытащила бы. И ему пришлось играть. Отрешиться. Подавляя внутреннюю панику, Николас натянул на лицо самое спокойное выражение, какое только смог и отошёл в сторону. Так, чтобы крылатая смотрела на него, а не на охранников. Они уже прорабатывали подобное развитие событий, потому именно им полагалось обезвредить преступницу. Но никто не ожидал, во всяком случае, он точно, что хрупкая девушка сама справится с этой проблемой.
Сколько в ней оказывается внутреннего огня! Он до сих пор ощущал тот шок, когда она повалила крылатую и принялась её лупить. А после и на него самого накинулась. Дикарка. Мужчина почувствовал, как губы сами, против его воли, сложились в улыбку. В душе он не ощущал и капли злости. Дотронувшись до щеки, Николас ойкнул, царапины, оставшиеся от коготков девушки, начинали саднить.
И тут до него дошло, пока он тут стоит и размышляет, девушка всё дальше удаляется от него. Сейчас, когда он смог признать, что Кассандра не просто его гостья, с которой волей случая его свела судьба, что она гораздо нечто большее и дорогая ему, Николас просто не смог остаться на месте и, чертыхаясь, принялся догонять её.
И пусть рассудок упорно твердил, будет лучше, если она уйдет, ведь у него есть Эмили. Девушка, которой он столько раз говорил слова любви и обещал хранить верность. Она была его возлюбленной, его женщиной. Но собственные чувства и эмоции, не желали слушать доводов разума. Кассандра в короткий срок превратилась в его одержимость. Николас испытывал острую необходимость догнать её, от потребности прикоснуться к строптивице, покалывало кончики пальцев. Это безумие. Совсем недавно он чётко видел свою жизнь на годы вперёд, и в жизни бы не поверил, если бы ему кто-то сказал, что в его жизни может всё так запутаться. Николасу казалось, он балансирует на краю обрыва, один неверный шаг, и он сорвётся. Но почему ему так хотелось поддаться и сделать этот шаг в пропасть? Поддаться искушению?
— Стой! — крикнул он, настигнув девушку в одном из коридоров и хватая за руку. Отмечая краем сознания, что она, похоже, умудрилась заблудиться.
— Отпусти, — Кассандра резко дёрнулась, стараясь вырвать свою руку.
— Нет, — Николас сам поразился, как хрипло прозвучал его голос.