Кризис начнется как внутреннее дело Америки. США — демократическое общество, и в больших регионах страны англоязычная культура уже не будет доминировать. США станут страной двух культур, как Канада или Бельгия. Вторая культура не будет формально признана, однако она будет реально существовать, представлять собой не просто культурный феномен, а четко определенную географическую реальность.
Бикультурализм это проблема, если его игнорировать, как происходит, когда доминирующая культура отвергает идею его формализации, вместо этого пытаясь сохранить статус-кво. А особенно сложной проблемой бикультурализм становится, когда доминирующая культура начинает предпринимать шаги к уничтожению культуры меньшинства. И если культура меньшинства является, по сути, продолжением страны-соседа, которая считает, что ее граждане заселяют когда-то украденную у нее территорию, ситуация может стать взрывоопасной.
К 70-м годам XXI в. мексиканцы и лица мексиканского происхождения будут составлять доминирующую часть населения по крайней мере на две сотни километров к северу от американо-мексиканской границы в Калифорнии, Аризоне, Нью-Мексико и Техасе, а также на значительной части земель «мексиканской уступки». Обстановка в этом регионе будет отличаться от ситуации в других районах страны с большим количеством иммигрантов. Скорее, как бывает на приграничных территориях, он станет с культурной и во многих смыслах экономической точки зрения расширением Мексики в северном направлении. Во всех смыслах, кроме юридического, граница передвинется к северу.
Эти поселенцы не будут пеонами, лишенными гражданских прав. Экономический рост Мексики и взрывное развитие американской экономики в 50-60-х годах приведут к тому, что поселенцы будут достаточно обеспеченными людьми. Кроме того, они станут способствовать торговле между США и Мексикой, то есть одному из самых прибыльных видов деятельности в конце XXI в. Эта группа будет доминировать не только в местных политических органах, но и в правительствах своих штатов (Аризоны и Нью-Мексико) и в большей части органов управления Калифорнии и Техаса. Только размер двух последних не позволит иммигрантам контролировать их полностью. В США появится субнациональный блок, вроде Квебека в Канаде.
По достижении определенной критической массы географически близкая группа населения приобретает уверенность в себе как отдельная величина внутри страны. Точнее, она начинает считать регион, в котором доминирует, особенным, и стремится добиться признания своих требований, основанных на этом статусе. Родственные связи в соседней стране заставят часть этой группы ощущать свою принадлежность к ней и считать, что они живут под иностранным владычеством. А по ту сторону границы, в соседнем государстве, может возникнуть движение за аннексию этой территории.
Данная проблема расколет блок американских мексиканцев. Одни его представители будут считать себя в первую очередь американцами. Другие станут нехотя разделять эти проамериканские настроения, но при этом думать, что находятся в Америке на уникальном положении, и просить законного признания этого статуса. Третью, самую немногочисленную, группу составят сепаратисты. Такое же распределение начнет наблюдаться и в Мексике. Важно помнить, что в 30-х годах XXI в. нелегальная иммиграция в США практически прекратится, поскольку приток мигрантов получит поощрение на уровне национальной политики. Часть людей по обе стороны границы будут считать проблему чисто американской и постараются не иметь с ней ничего общего до тех пор, пока она не мешает мирным экономическим отношениям с Мексикой. Однако найдутся и те, кто станет считать демографические проблемы в США поводом к пересмотру отношений Мексики и США. В обмен на политику «руки прочь от миграции» кто-то захочет, чтобы США пошли на уступки Мексике в других вопросах. А меньшинство будет поддерживать аннексию. Между Вашингтоном и Мехико развернется сложная политическая борьба, и каждая сторона будет манипулировать ситуацией по другую сторону границы.