— От двух до трех недель.
— Прекрасно — через три недели мы встретим вас. Во-вторых, закупите ряд приборов для научных работ, так как местные единицы измерения не дают нам никакой возможности ориентироваться. Я приготовлю список. И, в-третьих, точно заметьте момент перехода границы миров, который сравните впоследствии с часами первого пояса. Несмотря на совершенно исправную работу наших хронометров, вы обнаружите, я уверен, некоторую разницу во времени. Чрезвычайно важно установить ее: она послужит базой для ряда интереснейших исследований в этой области. Вот и все. Займитесь теперь приготовлениями к дороге, а я напишу письмо, которое дам вам с собой на Землю.
Я быстро привел в порядок свои вещи и отправился гулять. На небе сиял уже Сатурн и две луны. Встречавшиеся в садах и парках ийо останавливались и мелодично приветствовали меня: они знали, что я отправляюсь на Землю.
Когда я вернулся домой, профессор передал мне открытый пакет с надписью — «Коллегии профессоров при Государственном университете» — и сказал:
— Опубликуйте это письмо вместе со своим отчетом.
Вскоре явилась чуть ли не целая толпа ийо, которые торжественно повели нас «обедать». Никто не произносил пошлых и напыщенных речей, как это делается на Земле. Ввиду предстоящих событий, в столовой было просто товарищески весело. Все присутствующие пытались говорить со мной, и я чувствовал себя героем дня. Когда «прощальный банкет» был окончен, все поднялись и мелодично пропели музыкальную фразу.
— Это — напутствие, — объяснила Афи. Она взяла меня за руку, и все вышли из зала.
Покидая 357-й город, я увидел внизу огромную, залитую светом Сатурна блестящую толпу с высоко поднятыми руками. Нас провожали десятки снарядов.
— Каково, Брайт, а? — сказал профессор. — Вы видите, как вас провожают? Из-за одного этого стоит уехать! Но давайте побеседуем. Я хочу дать вам некоторые указания, в каком духе составить отчет.
Беседовать пришлось, впрочем, недолго, так как вскоре мы спустились на станции междупланетных кораблей.
— Пересядьте в этот корабль, — сказала Афи, — он приготовлен для вас.
Окружавшие его ийо расступились и стали в шеренги.
Высоко на небе сияли солнца.
Твердыми шагами прошел я меж двух рядов блистающих великанов, приблизился к крышке снаряда, остановился и оглянулся назад.
— Войдите, — сказала Афи.
— Я хочу бросить прощальный взгляд на прекрасную Айю.
За мной последовал профессор, Афи, Кайя, Тао и прочие друзья.
Все безмолвно сели. В последний раз завинтили крышку. Раздавшийся в тишине хорошо знакомый легкий шелест прошуршал у меня по спине. Зажегся мягкий голубой свет. Профессор Кайя стал у руля.
— Что это значит? — спросил я смущенно.
— Это значит, — ответила Афи, — что величайший ученый в области физики будет первым пилотом, который поведет вас с Айю по направлению к вашей родине.
Кайя повернул руль, и мы быстро покинули почву: планета Совершенства стремительно падала в бездну.
Еле сдерживая волнение, я отвернулся от Афи.
— Брайт, — твердо сказал профессор (в его тоне чувствовались металлические нотки). — Я понимаю вас, но все то, что вы в данный момент переживаете, не должно служить пищей для сентиментальных чувств. Думайте о том, что вы отправляетесь на Землю с наиболее важной миссией, чем все те, которые выпадали когда-либо на долю так наз. «пророков», а, именно: вы обязаны рассказать человечеству, как прекрасен коммунистический строй. Вот и все. Более мне нечего прибавить к этому — в этом все те инструкции, которые я намеревался дать вам.
— Правильно, — тихо заметила Афи. — Эта короткая фраза заключает в себе все.
— Поговорим о науке, — предложил я.
— Прекрасно. Сейчас я попрошу сюда Кайя, и он побеседует с вами.
Афи подала знак второму пилоту, и Кайя тотчас же приблизился к нам.
— Невежественные пришельцы с Земли, — обратился к нему с улыбкой профессор, — просят сообщить, какими «чудесными» силами вы витаете в межзвездных пространствах.
— Напрасно вы называете себя «невежественными»: ведь земная техника переживает сейчас «век электричества», т. е. ваша физика отстала от нашей всего лишь на одну эпоху.
— Чем же знаменуется у вас современная эпоха? — спросил я с любопытством.
— Вы уже знаете — лучами, которые мы получаем в десятках видов путем разложения атомов. Лучистая энергия открыла нам тайну тяготения, которой мы и овладели. На ней именно и основан принцип полета кораблей. Материя определенной структуры, «насыщенная», так сказать, тем или иным видом лучистой энергии, становится «тяжелее», «нейтральной» или же «отрицательно-тяготеющей».