– Все когда-нибудь начинается. – И опять она была права.
– И где ты хочешь ужинать?
– На кухне. Отнеси все туда и закрой дверь на террасу. Но у меня пропал аппетит.
Аппетит к ней вернулся после пары стаканов виски. Они умяли всю капонату и поделили барабулек поровну – по три на каждого.
– Когда начнется допрос? – поинтересовалась Ингрид.
– На кухне? Пойдем в комнату, там удобный диван.
Они захватили початую бутылку вина и полбутылки виски. Уселись было на диван, но Ингрид тут же встала, пододвинула стул и положила на него ноги. Монтальбано закурил.
– Начинай.
– Я бы хотел узнать о твоей подруге…
– Почему?
– Потому что я ничего о ней не знаю.
– Зачем тебе знать, если она не интересует тебя как мужчину?
– Она интересует меня как комиссара.
– А что она натворила?
– Она – ничего. Но ты наверняка знаешь, что у нее убили лошадь, к тому же зверски.
– Как?
– Забили до смерти железными прутами. Но ты никому не говори, даже ей.
– Я никому не скажу. А ты-то сам откуда узнал?
– Видел своими глазами. Конь умер тут, у террасы.
– Правда? Расскажи.
– Да что тут рассказывать? Проснулся, открыл окно и увидел.
– Ладно, а про нее тебе зачем знать?
– Твоя подруга утверждает, что у нее нет врагов, и мне приходится сделать вывод, что коня убили, чтобы напакостить Ло Дуке.
– И что?
– Мне надо знать, так ли это на самом деле. Как давно вы знакомы?
– Шесть лет.
– А как познакомились?
Ингрид расхохоталась:
– Ты правда хочешь знать?
– В общем, да.
– Дело было в Палермо, в отеле «Иджеа». Время – пять вечера, я в постели с неким Вальтером, мы забыли запереться. И тут влетает разъяренная фурия. А я и не знала, что у Вальтера есть другая. Он как раз уже одевался и успел слинять. А эта – прыг прямо в кровать и давай меня душить. К счастью, из коридора вбежали двое постояльцев и оттащили ее.
– И после всего этого вам удалось подружиться?
– В тот же вечер я ужинала одна в ресторане отеля. Она подсела за мой столик и попросила прощения. Мы немного поболтали, сошлись на том, что Вальтер подлец и козел, появилась взаимная симпатия, и мы подружились. Вот и все.
– И часто она гостит у тебя в Монтелузе?
– Да. И не только по случаю скачек во Фьякке.
– Ты ее много с кем познакомила?
– Практически со всеми моими друзьями. И сама она много с кем познакомилась помимо меня. Например, у нее есть друзья во Фьякке, которых я не знаю.
– А романы у нее были?
– С моими друзьями – нет. А чем она занимается во Фьякке, я не могу сказать.
– Она с тобой не делится?
– Говорила о каком-то Гуидо.
– Она спит с ним?
– Не знаю. Он при ней вроде верного рыцаря.
– И никто из твоих друзей к ней не подкатывал?
– По этому делу? Да почти все.
– Из этих «почти всех» кто упорнее всех?
– Ну, Марио Джакко.
– Может, подруга за твоей спиной…
– …переспала с ним? Это возможно, хотя и не…
– А может, этот Джакко из мести за то, что она его бросила, подстроил убийство ее коня?
Ингрид не колебалась:
– Исключено. Марио – инженер и уже год работает в Египте на одну нефтяную фирму.
– Знаю, это была глупая версия. А с Ло Дукой какие у нее отношения?
– Ничего не знаю о ее отношениях с Ло Дукой.
– Раз она доверила ему коня, значит, они друзья. А ты сама знакома с Ло Дукой?
– Да, но он мне противен.
– Ракеле говорила с тобой о нем?
– Иногда. Судя по всему, он ей безразличен. Вряд ли между ними что-то было. Если только Ракеле не скрыла от меня их связь.
– Так уже бывало?
– Ну, если верить твоим предположениям…
– Не знаешь, Ло Дука в Монтелузе?
– Приехал сегодня, как только узнал про коня.
– Эстерман – это ее девичья фамилия?
– Нет, это фамилия ее мужа Джанфранко. А сама она – Ансельми дель Боско, аристократка.
– Она мне сказала, что с мужем у них братские отношения. Почему они не разведутся?
– Развестись? Да ты что! Джанфранко – ревностный католик, ходит в церковь, исповедуется, у него в Ватикане какая-то важная должность – да он никогда не разведется! Думаю, они даже не оформили раздельное проживание.
Она снова рассмеялась, но смех звучал невесело.
– В общем, мы с ней в одинаковом положении. Я пойду пописаю, а ты пока открой еще бутылку виски.
Ингрид встала. Ее качнуло вправо, потом влево, но она устояла на ногах, потом неуверенно двинулась вперед. Они сами не заметили, как прикончили всю выпивку.