Я пробовал найти другую работу. Но к этому времени все уже были обо мне наслышаны, и я нигде не мог устроиться. Я пытался выиграть деньги в карты, но мне никогда не везло. В конце концов я просто проиграл все, что имел. Моя жена успевала и работать, и смотреть за хозяйством и детьми, но ее заработка все равно не хватало на жизнь. Однажды она пришла домой и сказала, что мы задолжали большую сумму, а заплатить нечем. Мне тоже нужны были деньги: чтобы рассчитаться с карточными долгами и купить себе спиртного. Однако не зря же я работал в банке на высоком посту; я знал там все входы и выходы и однажды решился на кражу.
Мне удалось вынести много денег, но через некоторое время меня все-таки нашли и судили. Так как сумма была большая, а вернуть ее я не мог, приговор оказался суровым. Я получил длительный срок заключения. От горя и непосильной работы моя жена серьезно заболела. Трижды она навещала меня в тюрьме и выглядела при этом усталой и бледной, как тень. Затем мой старший сын написал, что больше она приходить не сможет.
Несколько недель спустя меня отпустили домой попрощаться - она умирала. Мне сказали, что она умирает от чахотки, но я-то знал: она умирала от непосильного горя. Это я убил ее. Я провел возле постели жены целые сутки, держа ее за руку. Она говорила мне о любви и милосердии Бога, о прощении грехов. Я оставался с ней, пока ее сердце не перестало биться. Потом полицейские отвели меня обратно в тюрьму.
Что происходило дальше, я помню как во сне. Я был в отчаянии. У меня оставалось только одно утешение: когда-то я очень любил вырезать по дереву. И вот мне разрешили в свободное время пользоваться своими инструментами. Я становился все более и более искусным в этом ремесле. Один добрый надзиратель выносил мои фигурки и продавал их в городе. Таким образом я начал кое-что зарабатывать. И хотя это было совсем немного, я усердно копил - ведь когда-нибудь мне придется все начинать сначала.
День тот настал раньше, чем я думал. Меня вызвали к начальнику и сказали, что за хорошее поведение выпустят раньше - через три недели я буду свободным человеком. Я пошел назад в камеру, не зная, радоваться мне или печалиться. Хотя я, конечно, должен был радоваться, что вскоре выйду из тюрьмы. Но куда мне идти, как начать жить заново? Одно я решил твердо: мои сыновья больше никогда не увидят меня.
Пока я был в тюрьме, они жили у дедушки и бабушки и совсем отвыкли от меня. Я не сомневался, что они вырастут умными и порядочными людьми - будущность их была обеспечена. И не хотел портить им жизнь своей дурной славой. Для них я должен был перестать существовать.
Начальник тюрьмы предложил мне свою помощь, чтобы я мог начать новую жизнь. Но я не хотел, чтобы кто-нибудь знал обо мне, и отказался. День моего освобождения настал, я вышел из тюрьмы с небольшими сбережениями в кармане и первым же поездом приехал сюда, в горы. Я сошел с поезда в этой деревне, потому что увидел человека со стадом коров: коровы хотели пролезть на чье-то поле через сломанный забор. Я помог ему выгнать коров на дорогу и спросил, не найдется ли у него какой-нибудь работы для меня. У него не было необходимости в работниках, но он указал мне на гору. «Там, - сказал он мне, - живет один крестьянин, сын которого уехал учиться в город. Он очень нуждается в помощнике».
Я никогда не забуду тот день. Когда я подошел ко двору, крестьянин как раз рубил дрова перед домом. Я встал перед ним молча, уставший и голодный. Сердце мое болело от горя. Я сказал, что слышал, будто ему нужен пастух. Возьмет ли он меня на работу?
Он окинул меня взглядом с головы до ног. У него было открытое лицо и добрые глаза. «Ты не из нашей деревни, - проговорил он. - Откуда ты пришел и кто ты?» - «Я из Женевы», - ответил я. «Кем ты работаешь?» - «У меня нет работы». - «Чем же ты занимался до сих пор?»
Тут я хотел было придумать какую-нибудь красивую ложь, но человек тот так прямо смотрел на меня, у него было такое честное лицо, что ложь застряла у меня в горле. Я решил рассказать ему всю правду. «Я... я только что вышел из тюрьмы», - признался я. «За что же ты сидел в тюрьме?» - «За кражу денег». - «Откуда я могу знать, что ты не будешь воровать у меня?» - «Я хочу начать новую жизнь. Пожалуйста, поверьте мне. Если вы не поверите, я уйду».
Снова он осмотрел меня сверху донизу, затем протянул мне руку. Я сел на скамейку возле него и заплакал. Тюрьма ломает человека.
Я работал у него пять лет. Я не заводил друзей и никогда не брал отпуска. Единственной моей радостью был труд для этого человека, который принял меня, когда все другие отвернулись. Часто я задавался вопросом: почему он сделал это? И однажды услышал его разговор со своим сыном, приехавшим домой из города на воскресенье. «Отец, - спрашивал тот, - почему ты взял в дом этого ворюгу? Разве это разумно с твоей стороны?» - «Сын мой, - ответил крестьянин, - Христос принимает грешников, а мы - Его ученики».