- Другим мальчикам не нужно доить коров перед школой, - ворчал он, застегивая пиджак. - И вообще, я не понимаю, почему я должен работать больше, чем другие? Только потому, что у меня нет отца?
Мальчик отправился на кухню и сел за стол - взгляд у него был сумрачным и упрямым. Он еще не доел бутерброд, когда вошла мать.
- Лука, - строго спросила она, - почему ты не встаешь, когда я тебя зову? Каждый день одно и то же.
Утром ты вообще не помогаешь мне. Твоя сестра тоже рано встает, но она уезжает на работу без всякой суматохи. Я знаю, у других мальчиков есть отцы. Но ты ведь уже большой и должен понимать, что без трех наших коров мы не сможем прожить. Тебе не стыдно оставлять на меня всю утреннюю работу?
Лука нахмурил брови.
- Я же помогаю тебе вечером. У меня нет времени даже поиграть. Я езжу за дровами, и мне выше всех приходится подниматься на гору. Еще я привожу корм и по субботам чищу коровник.
Мама сердито нахмурилась.
- Пока ты придешь из школы, я уже сама все сделаю. Я знаю, зимой у тебя не так много свободного времени, как у других детей. Но я ведь и так стараюсь делать все, что могу. Однако эта ранняя дойка выматывает меня. Ты уже достаточно взрослый, чтобы выполнять такую работу. Я хочу, чтобы ты вставал вовремя. А теперь поторопись, а то опоздаешь в школу.
Лука надел куртку, мрачно попрощался с матерью и, схватив санки, умчался в полутьму морозного утра.
Скрип салазок нарушил предрассветную тишину. В другие дни зрелище столь великолепного утра не осталось бы незамеченным Лукой. Но сегодня он был до того расстроен, что не обращал никакого внимания на прелесть природы.
- Это несправедливо, - бормотал он. - Все против меня. Разве я виноват, что мое домашнее задание не всегда выполнено? Я же должен помогать матери. Сегодня мы получим отметки по чтению. Я, наверное, окажусь хуже всех. А эта воображуля Анита Бурни - самой лучшей. Я уверен, что ей не надо доить коров перед школой...
О-о-о!.. В отчаянии он затормозил, но было поздно.
Лука был настолько зол, что не заметил, куда едет. Поэтому на развилке он с разгону врезался в Анитины санки и опрокинул ее в сугроб. Это было уже слишком. Лука густо покраснел, ему и вправду стало не по себе. Он соскочил с санок, чтобы помочь девочке, но она опередила его. Анита никогда не уважала Луку и теперь сильно рассердилась на него. Стоя по пояс в снегу, она с гневом набросилась на него.
- Осел! - кричала она, чуть не плача. - Ты что, не видишь, куда едешь? Посмотри на мою тетрадь, она вся намокла и помялась. Вот подожди, я все расскажу учителю!
Лука, которому всегда большого труда стоило сохранять спокойствие, мгновенно пришел в ярость.
- Да ладно, - крикнул он в ответ, - не устраивай тут истерику. Я же не нарочно задел твои санки. Можно подумать, что я убил тебя, а не помял твою тетрадь. Ничего не случится, если ты хоть раз останешься без хорошей отметки. Я поехал дальше.
Он вскочил на санки и помчался вниз.
***
В школу Лука успел как раз вовремя. Но совесть его была неспокойна. Он частенько позволял себе неблаговидные выходки, и сейчас постарался просто забыть о том, что натворил.
- Ей надо только выбраться из сугроба, - бормотал он про себя, - она все равно не позволила бы помочь себе. Слава Богу, я хоть вовремя успел в школу. На этой неделе я и так уже два раза опоздал.
Выбраться из сугроба оказалось не так легко, как попасть в него. Аните пришлось побарахтаться, прежде чем она выкарабкалась и собрала свои тетради и книги. Девочка не смогла сдержать слез. Плакала она от холода, от страха, от боли, но главное - от обиды. Анита явилась в класс через пятнадцать минут после начала урока. Глаза ее были красными, нос синим, расцарапанные руки кровоточили, а книжки и тетрадки промокли. Вид она имела и вправду довольно жалкий.
- Анита, - испуганно проговорил учитель, - что случилось?
Несколько секунд Анита боролась с искушением: выдать товарища или нет. Но при одном только виде Луки, сидящего за партой в теплом сухом классе, вся ее нерешительность исчезла.
- Это Лука во всем виноват, - со злостью выпалила она. - Он столкнул меня в глубокий сугроб, а сам уехал. Я едва выбралась, - она закрыла ладонями глаза и снова заплакала.
Обида вспыхнула в Аните с новой силой. Ох, как она была зла!
Возмущенные дети затаили дыхание. А несчастный Лука, опустив голову, мрачно глядел в одну точку.
За нехороший поступок учитель наказал Луку, что, по правде сказать, обрадовало Аниту. Она снова оживилась. Затем учитель объявил оценки. Анита получила самую лучшую, отчего еще больше повеселела. Лука же - самую низкую, и ему пришлось остаться после уроков.